- Прощайте скалистые горы, на подвиг отчизна зовёт, - пропел
тихо скрипучим голосом Прохор.
- День седьмое октября, красный день календаря! –
Продекламировал я стихотворение Маршака, когда мы вытаскивали
железные в разобранном виде кровати из микроавтобуса. – Посмотри в
своё окно, вот – наш дом! Вот – барахло!
Я показал одной рукой на новенькую пятиэтажку на Щёлковском
шоссе, где нам с «барской руки» выделили три квартиры. Другой рукой
я ткнул в наши скромные пожитки. Кроме кроватей и чемоданов у нас
был один стол и несколько табуреток. И ещё Толик держал в руках
катушечный магнитофон марки «Мелодия МГ-56».
- Красота, - согласился со мной Зёма, осматривая двор. – Только
сегодня уже двенадцатое число. Да и в оригинале упоминается - день
седьмое ноября.
- До седьмого ноября надо бы ещё дожить, - пробормотал я. – А
двенадцатое октября в размер стиха не укладывается. Кстати, вон
наши окна, на дефицитном третьем этаже.
- Может, однушку мне уступите? – Снова «насел» на Вадьку с Тоней
Земакович.
- Вот ещё, - заворчала на него Тоня, что-то шепча на ухо Вадьке
Буракову.
- Ну всё, засосало мещанское болото! – Хохотнул Санька.
- Мальчики давайте уже вещи носить, - недовольно поёжилась
Наташа. – Вон, на нас весь двор смотрит.
- А может быть, сходим сегодня ещё на репетицию? – Завёл свою
любимую «шарманку» Толик Маэстро.
- В такой день? – Пробасил Бураков. – Никогда! Это же первая
собственная жилплощадь в нашей жизни! Сегодня гуляем…
Вадька виновато посмотрел на меня.
- Так и быть, - махнул рукой я. – Возьмём сегодня бутылочку
конька, бутылочку шампанского и бутылки три настоящего красного
вина. Для гостей, - добавил я, выразительно глядя на расплывшегося
в улыбке Земаковича.
- Да, - с серьезным видом закивал Санька. – Хлопнем по пять
грамм шампусика и будем догоняться лимонадом.
- Чтоб не догоняться, не нужно разгоняться, - пробурчал я,
передавая чемоданы Зёме.
Три квартиры на одной лестничной площадке мы поделили следующим
образом. Вадьке и Тоне, у которых дело шло к свадьбе, отдали
отдельную однокомнатную. В двухкомнатной поселились Толик и его
сестра Наташа. В трёшке, по комнате получили я и Санька Земакович.
Единственную не занятую жилую единицу мы приберегли для гостей и
знакомых. Так-то туда планировался Прохор. Однако ветеран был
категоричен.