Первое время мне нравилась наша
семейная жизнь. Муж не читает мне свою диссертацию (Асик вообще
мало говорил). Питается много, но просто, и никогда не критикует
еду. Все ближайшие родственники мужа − тоже программисты, поэтому я
их не слышу и не вижу. Муж всегда под рукой, при этом он все же
работает в пяти конторах, и деньги капают. Он не задает мне лишних
вопросов. Он не задает никаких вопросов. Его можно мыть, любить,
ругать, пинать, лелеять, валять по полу, делать ему татуировки и
брить наголо − все принимает с благодарностью. При одном условии −
не отвлекать его от компьютера. Он не храпит, потому что по ночам
тоже сидит за компьютером, а укладывается в тот момент, когда у
меня глубокая фаза сна. Он… он… Он − идеален!
Шли годы, и однажды я осознала, что
из всех частей тела мужа мне лучше всего знакомы его затылок и
спина. Из всех вопросов, которые он мне задает, самый популярный
«зачем?»
«Давай летом поедем в Испанию?» −
«Зачем?»
«У нас годовщина свадьбы. Пойдем в
ресторан?» − «Зачем?»
«Кузины купили дачу. В выходные
приглашают на новоселье» − «Зачем?»
«Асик, нам с тобой уже за тридцать.
Пора родить ребенка». − «Зачем?»
На этом месте я обиделась. В
экспериментальных целях я решила пожить у мамы. Асик появился на
пороге родительской квартиры через два дня. Подмышкой, разумеется,
был компьютер.
Я уехала в Питер, к подруге, адреса
которой он не знал. Асик разыскал меня через пять дней, и, не
выпуская из рук планшета, вернул домой. Подруга была потрясена. Она
говорила, что это любовь, и мне следует сто раз подумать, прежде
чем отказываться от такого необыкновенного мужчины. Провожая нас, в
аэропорту она от умиления пустила слезу. Я же была уверена, что
дома в холодильнике закончилась еда. Или же, укладываясь
спать, Асик обнаружил, что под боком не хватает привычной грелки,
то есть меня.
«Асик, − сказала я, разглядывая его
блондинистый затылок. − Я собираюсь тебя убить».
«Зачем?» − ответил он, даже не
повернувшись ко мне.
На этот раз я не пошла на поводу у
самолюбия. Я вступила в диалог.
«В нашей жизни больше ничего не
происходит, любимый. Надо совершить нечто радикальное, чтобы
появилась движуха. Мне не хватает воздуха, пространства, людей,
самого мира. Я чувствую себя скованной по рукам и ногам, почти
мертвой. Моя жизнь остановилась. Больше ничего не произойдет. Это
пугает меня. С тобой или без тебя − но я намерена идти дальше».