– Семинар? – Она явно не соображала, о чем речь. – Когда и где он состоится?
Немного помедлив, Арсений Полуэктович неохотно протянул ей глянцевый прямоугольник с координатами. В его душе теплилась надежда, что теперь-то девица отвяжется.
Не тут-то было. Она, не глядя, сунула визитку в карман и вдруг затрясла в воздухе рукой, будто обжегшись. Ее взгляд стал испуганным, потом мрачным. В конце концов она спросила Чебышева:
– Спорим, все про вас угадаю?
Пока он приходил в себя, она придвинулась ближе и без разрешения ухватила тонкими пальцами его ладонь. Кошачьи глаза уставились в извилистые линии. Тень от ресниц, как крылья черной бабочки, упала на алебастрово-белые щеки.
Девица заговорила, и он не поверил своим ушам. Откуда ей известны такие подробности? Спокойным и ровным голосом студентки-отличницы она буднично рассказывала о его тайных мыслях, надеждах и сожалениях, точно называя даты и имена действующих лиц из его прошлого. Ее способности привели его в восторг. Будучи впервые в этом городе, он полностью исключал возможность мошенничества. Девицу он никогда прежде не видел, в этом нет ни малейшего сомнения. Но она знала о нем все!
Профессор слушал, затаив дыхание. И вдруг она выпалила с потемневшим лицом:
– Не ходите сегодня в гостиницу!
– А где ж мне спать? – справедливо удивился он.
Девица поморщилась:
– Да где хотите. Только не в гостинице.
– А если я не послушаюсь?
Она посмотрела на него с сожалением и нехотя произнесла:
– Тогда вы умрете.
– Шарлатанка! – взвизгнул Чебышев. – Пошла вон! Быстро! Убирайся!
Щеки девушки заалели, словно он отвесил ей пощечину. Она пыталась еще что-то сказать, но старик вскочил со стула и затопал ногами, продолжая ругать ее.
Девчонка сдалась. Швырнув на столик смятую купюру, она опрометью бросилась к выходу. Взглянув в окно, профессор в последний раз увидел в толпе ее апельсиновый жакет и развевающиеся на ветру черные волосы. Потом она исчезла.
Поежившись, Арсений Полуэктович поднял воротник пальто. Легкий ветерок пробрал его до костей. Весна выдалась холодная. Днем уже пригревало солнце, но с наступлением темноты становилось промозгло и сыро.
Только сейчас Чебышев сообразил, что гадалка не просила у него денег. Но тогда для чего она затеяла это представление?
Рассчитывая согреться, профессор ускорил шаг, ему не терпелось поскорее добраться до гостиницы, к щедро оплаченному теплу и уюту. И плевать ему на все «предсказания».