?! Я что-то еще о себе вспомнил?!
Пока я подходил к правому тротуару, дама смотрела прямо на меня. Она представляла собой весь бразильский карнавал в одном лице! Только не было двухметровых перьев. Все остальное было. Я не стал прикидываться, будто не понимаю этот взгляд, сразу подошел к ее столику и сел, не глядя незнакомке в лицо. Какая драма ждет меня здесь?
Собравшись с духом, я повернул голову и дерзко уставился на даму. Теперь я сумел ближе рассмотреть ее наряд.
Пышная высокая прическа, сконструированная из черных блестящих волос. Блестки на волосах. Лицо раскрашено всеми цветами косметической радуги. Напомаженные красной блестящей помадой сочные губы, длиннющие фиолетовые ресницы, зеленые веки, румяна на щеках. «Удивленные» насурьмленные бровки. В ушах крупные тяжелые серьги из золота. На шее несколько обручей из платины. На запястьях и щиколотках широкие браслеты из слоновой кости с разными висячими побрякушками на них. Одежда на даме была также вполне карнавальной. Расшитый бисером белый топик и белая короткая юбчонка больше открывали, чем скрывали, ее пышные и одновременно изящные формы. Бордовый маникюр на всех двадцати пальцах.
Незнакомка выглядела бы жутко вульгарно, если бы не ее взгляд. Со взглядом она смотрелась жутко привлекательно. Привлекательно, хотя и вульгарно, – вот в чем вся подлость!
Взгляд ее был сама невинность. Девица смотрела на меня, как бы сильно стесняясь. И даже немножко испуганно. Ее броский, вызывающе соблазнительный внешний вид и зрелые формы находился в диком контрасте с ее взглядом маленькой девочки, вышедшей из дому на прогулку в первый раз и потерявшейся. Этот взгляд взывал: «Ты не можешь пройти мимо. Ты должен обо мне позаботиться. Возьми меня на ручки!»
Б-р-р! Дикое противоречие между невинным взглядом и вульгарной внешностью девицы! Я вдруг ощутил, что во мне поднимается какая-то нездоровая муть. Какое-то темное чувство. Низменное. Алчущее. Ненасытимое. Предвкушающее гадкое, запретное удовольствие. Из бездны меня поднималось, нарастая, ревущее сладострастие. Откуда это во мне?!!!
Я вдруг понял, что девица передо мной была воплощенным символом именно сладострастия. Невинность и вульгарность. Ведь сладострастие и живет за счет осознания нечистоты, вульгарности того, что ты делаешь. А нечистота ощущается лишь на фоне чистоты, невинности. Удовольствие сладострастия это удовольствие короткого замыкания, – рвущей судороги в совести. Взрывная интенсивность разряда за счет громадной разницы потенциалов: невинности и вульгарности. Чистоты и развращенности. Святости и греха.