Штирлиц без грима - страница 28

Шрифт
Интервал


Тем не менее, несмотря на все возможные придирки, «Семнадцать мгновений весны» – талантливая попытка рассказать о тех страницах тайной истории Третьего Рейха, о которых в СССР предпочитали вспоминать крайне редко. Например, о немецком атомном проекте или сепаратных переговорах.

Наша книга о том, что осталось за кадром «Семнадцати мгновений весны» или было показано в искаженном виде.

Часть третья. Информация к размышлению – 1. Штирлиц – живее всех живых

Штирлиц проснулся в тюремной камере. Он совершенно не помнил, как сюда попал, какое сегодня число и какая в городе власть. После долгих размышлений он, наконец, решил, что если войдет гестаповец, надо будет сказать: «Хайл Гитлер, я – штандартенфюрер СС Штирлиц», а если войдет советский солдат – представиться: «Я – полковник Исаев»… В этот момент входит милиционер и говорит укоризненно «Ну и нажрались Вы вчера, товарищ Тихонов».

Герой многочисленных анекдотов и нескольких пародийных романах имеет подробную биографию созданную Юлианом Семеновым в нескольких в «серьезных» повестях и романах. Мы кратко расскажем о жизни легендарного чекиста и об агенте советской разведки Вилли Лемане, которого многие почему-то считают прототипом Штирлица.

Первая серия. Версия Юлиана Семенова

Мюллер вызывает Штирлица.

– Штирлиц, где вы были в 1938 году?

– С вами, шеф, в Испании.

– А в 1928 году?

– С вами на КВЖД.

– А в 1918-м?

– Василий Иванович?

– Точно, Петька!

О жизни Максимова – Штирлица известно значительно больше, чем это принято считать. Существует устойчивое мнение о том, что книга «Семнадцать мгновений весны» – самостоятельное произведение. На самом деле оно входит в литературный цикл «Политические хроники» (тринадцать повестей и романов, а так же один рассказ), где подробно описана вся чекистская карьера этого человека.

Как звать тебя?

«Настоящее» имя, данное Юлианом Семеновым этому человеку при рождении: Всеволод Владимирович Владимиров. За полвека участия в сражениях на фронтах «тайной войны» он позабыл его и привык откликаться на многочисленные псевдонимы: Максим Максимович Исаев, Макс Отто фон Штирлиц, доктор Бользен, доктор Брунн.

Полвека на «нелегальной» работе – это рекорд. Никто из реальных советских разведчиков не мог бы похвастаться таким долгим сроком работы «в поле». Да, есть долгожители, проработавшие в органах госбезопасности десятки лет, но часть времени они провели в центральном аппарате Лубянки.