– Помещик! – закричал К. В. Дерменгольм, резко поднялся на ноги и упал в пруд. Он был пьян. Полетели совы.
– Велосипед! – дружным дискантом пропели совята, один из них упал в пруд, а остальные, махая крылышками, полетели дальше. Стервень зарывался в землю.
Экскаваторщик Бенамуинт Ливер, выйдя из вертолёта, начал плясать по битому стеклу, да так, что во все стороны сразу полетели очки, бутылки, рецепты, потроха и щупальца.
– Хей хоп! – прокричал экскаваторщик, заглотил железку циклодола и продолжал плясать ещё рьяней.
– Умойся пóтом, свинья! – закричало бегущий помещик.
– Помещик!! – в ужасе прокричали медвежата. Они залезли под куст осоки.
– Извёстка, краска и жесть! – проговорил вдруг появившийся из-под земли комиссар. Глаза его были выпучены.
– Комиссар! – в ужасе завопили медвежата.
– Комиссар! – запели нестройным дискантом совята, летевшие хвостом вперёд.
– Комиссар! = сказал Бенамуинт Ливер, собрал свои стёкла и улетел на вертолёте.
– Хей хоп! – загорланил несущийся задом наперёд помещик.
– Помещик! – пришибло ужасом медвежат.
– Дневной сон! – крикнул комиссар, держа в одной руке астраханского леща, а в другой бутылку пива. Глаза его были всё так же выпучены.
– Комиссар! – прокричали медвежата.
– Воскресенье! – негромко сказал помещик.
– Помещик! – пропели медвежата.
Через местность, наполовину зарываясь в землю и осоку, пронёсся свинский дух. Поверхность пруда слегка забурлила.
– Давайте все строить лупанарий! – сказал помещик.
– Помещик! – проговорили медвежата. Им было уже не до шуток.
– Нет, Днепрогэс! – выпятив грудь, выкрикнул комиссар и хватил себя кулаком в грудь.
– Комиссар!.. – только и сказали медвежата.
В это время поверхность пруда вспенилась… Таща за собой пулемёт, на берег вылез К. В. Дерменгольм.
Лимфатический сумрачный волчий базар почернел. Открылись небольшие волчьи глазки, замерцавшие во тьме, и две маленькие сплошь чёрные сполохообразные апидескции вынырнули и встали неподвижно во главе отряда.
Сумрачно и темно.
Тоскливо, мрачно и безрадостно.
Хреново.
Базарный сумрачный лимфатический почерневший волк смутился и оттопырился. Пыжащаяся лимфохвостая отрядная феадиция сполохообразно взлетела в чёрное небо. Было темно.
В Вашингтоне пробило полночь, и одноярусные полки сметливо скособочились. Вонзились топоры в спину, и Джус, выйдя из укрытия, скабрезно подбоченился. Стало ещё темнее.