Из поместья, как и
договаривались, мы с Кайлом выехали в паланкине, Мертен следовал верхом возле
носилок.
Меня хватило примерно на
четверть часа.
Паланкин трясло как
никогда, меня укачивало, под занавесками было тесно и душно, так что едва мы
миновали пару поворотов, я велела всем остановиться и стала пересаживаться на
верховую лошадь.
Кайл остался в носилках,
а мы с Мертеном теперь оказались рядом, причём едва ли не впервые с момента
моего приезда на полуостров – наедине.
Мертен, впрочем, молчал и
завязывать контакт не спешил, держался чуть в стороне. А мне, напротив, было
скучно, я привыкла, что Лин первой заводит разговор, и теперь мучительно искала
тему для общения. Вопросов, впрочем, хватало. И я решила начать с наиболее
насущных.
- Почему ты попросил
взять тебя с собой? – поинтересовалась я невзначай. А поскольку Мертен не
торопился отвечать, продолжила: - Просто хотел развеяться? Или есть более
насущные причины?
Мертен ехал ко мне правым
боком, что, учитывая состояние его лица, было не очень удобно. И чтобы хоть
как-то перехватить его взгляд, я поторопила коня и перестроилась так, чтобы
находиться слева от него. Левая половина лица невольника оказалась куда более
выразительной – на ней отчётливо читались сомнение и мука.
- Моя судьба висит на
волоске, госпожа, - наконец признался он. – Вы же это знаете.
- И какой судьбы ты
добиваешься?
Мертен закусил сухую
губу.
- Я вообще не хочу быть
рабом, госпожа, - наконец произнёс он.
Я вздохнула.
- Понимаю твои чаянья, но
ничего обнадёживающего сказать пока не могу.
Я даже не бралась изучать
вопрос о том, существуют ли на полуострове вольные грамоты, но хорошо понимала,
что если начну отпускать всех подряд на свободу, хозяйство мгновенно
развалится.
- Я ведь, кажется,
старалась наладить твою жизнь в поместье, - продолжила я. – Мне нравится, как
ты управляешь слугами. Хочешь комнату получше, хочешь одежду или оружие – нет
проблем. За хорошую службу я всегда хорошо плачу.
Мертен покосился на меня
и поджал губы.
- Спасибо, госпожа, -
коротко откликнулся он и надолго замолк. А я так и не поняла, что сказала не
так и чем оттолкнула его от себя.
Я вообще не понимала
Мертена. Не в вину ему будет сказано, может быть, это даже было моим
собственным недосмотром.
Поначалу, оказавшись на
полуострове, я пребывала в таком восторге, что вообще не очень-то думала о
долгосрочных перспективах. В конце концов, мы же помним, что пиратская жизнь
это «украл, выпил, в бега». Вот и я подспудно готовилась к тому, что в любой
момент предстоит сняться с места, побросав скарб, и отправиться в закат на всех
парусах.