Потянувшись и зевнув, Конни как бы нехотя поднялась.
Кен встревоженно поглядел на девушку.
– Подождите минуточку, – сказал он в телефонную трубку и спросил: – Что это ты задумала?
– Прогуляюсь в дамскую комнату, если не возражаешь, – шепнула девушка.
– Я тебя провожу. Ник велел мне не спускать с тебя глаз!
– Ох, солнышко, ты же так занят! Чего на меня отвлекаться?
– Ты ведь ничего такого не выкинешь, правда? Ник мне голову оторвет, если...
– Послушай, Кен, я оставлю дверь открытой. – Подхватив сумочку, Конни решительно шагнула к порогу. – Дамская комната – прямо по коридору и налево. Лифт – направо. Если я попытаюсь прошмыгнуть к лифту, ты меня увидишь, так?
– Ну ладно... – неуверенно протянул юрисконсульт.
– Ты не беспокойся, солнышко! Я не рискну разозлить Роббинса.
Каблучки Конни застучали по мраморному полу. В ее внушительном списке неправд и полуправд такая вопиющая ложь, как эта, заняла бы почетное место. Насмешница обожала дразнить Ника, выводить его из себя… Может, потому, что это создавало иллюзию, будто она ему небезразлична?..
Миновав дамскую комнату, Конни направилась к последней двери третьего этажа. Два года назад, впервые оказавшись в роли свидетельницы, она разведала все лазейки, входы и выходы этого старинного здания. Девушка знала, что в конце коридора есть узкая лестница.
Конни легко сбежала по ступенькам. Двери запирались автоматически, так что ей пришлось произвести некую нехитрую операцию с замком на первом этаже, чтобы та не захлопнулась до ее возвращения. Затем она осторожно выглянула в коридор первого этажа и увидела несколько человек, но ни один не обратил на нее внимания.
Выходя из здания, Конни одарила улыбкой охранника и со всех ног помчалась по улице. Нужно успеть вернуться в срок, иначе Кен заподозрит неладное.
Оказавшись в здании Окружного суда, Конни прошла прямиком в зал, где заседал судья Фултон, и устроилась на краешке скамьи у самой двери. Теперь она с трудом сдерживала обуревающие ее чувства. Конни обожала представление под названием «судопроизводство». Обе стороны излагают дело как можно убедительнее, а затем следует решение. От эдиктов, оглашаемых в зале, зависят человеческие судьбы. Эдикты! Вот еще прекрасное слово!
Но сегодня в переполненном зале под председательством судьи Фултона вот-вот должно было произойти кошмарное надругательство над правосудием. Если адвокаты Макса Саверо добьются пересмотра дела, значит, вся система никуда не годится. Макс виновен, однозначно виновен! Конни своими глазами видела, как мерзавец спустил курок.