— Как все прошло? — спросил меня Тион.
— Хочешь посмотреть? — ухмыльнулся я. — Зайди внутрь, только не
поскользнись. В них было очень много крови…
Я вытащил из-за спины руку и швырнул им под ноги отрезанную
человеческую голову:
— Этот меня умудрился укусить… Пришлось его обезглавить… Не люблю
когда меня кусают.
— Все, по коням, — прошептал Каллин, — надо уходить!
Я пополоскал руки в дворовой бочке. Вскочил на свою златовласку, и
пришпорил ее, рядом ехал Тион. Он посмотрел на меня и тихо
сказал:
— Страшный ты человек, Ловчий, как там тебя называли? Маньяк?.. Но
я тебя не осуждаю. Без этого в нашем деле сейчас никак
нельзя.
— Что есть то есть, — вздохнул я. — А про себя подумал: “Эх, старый
ты уже стал, дружище, совсем хватку потерял, не заметил, что
отрезанная голова принадлежала трупу крестьянина, который загнулся
самым первым от броска моего кинжала”…
***
Кронус раскинулся в живописной долине. Огромные величественные
стены из гладкого как чешуя дракона камня опоясали город защитным
кольцом. Сторожевые башенки усеяны лучниками и арбалетчиками.
— Такое ощущение, что город готовится к осаде, — проговорил я,
понукая рыжую лошадь (мы приближались к городским воротам).
— Права Огата, — Тион вытер пот со лба. — Дионис, что-то
задумал…
— Может вначале выяснить его планы? — прошептал я, чтобы не услышал
Каллин. — А потом выполнить свою часть сделки?
— Тебе жаль короля? Не стоит принимать близко к сердцу свою работу,
— улыбнулся ассасин. — Ты же убивал раньше много…
— Да, — кивнул я. — Но это была не работа, а хобби…
— Хобби? — воин вскинул на меня бровь. — Что такое хобби?
— Ну… Ты вот что любишь?
— Хорошее пиво и крепкий ром…
— Нет, в жизни чем заниматься любишь?..
Тион вздохнул:
— В кости играть люблю…
— Ну вот! Это и есть хобби!
— А твое хобби людей убивать? И, получается, это тоже
зависимость?..
— Зависимость и хобби — разные вещи, — я пожевал нижнюю губу. — Но
иногда они совпадают…
Лошади приблизились к распашными воротом из толстенных листов
металла, и перед нами нарисовался пузатый стражник с черными как у
бармалея усищами. За его спиной переминались трое похудосочнее и не
такие эпотажные на внешность.
— Стой, — “бармалей” выставил вперед алебарду. — Кто такие? Зачем в
город следуете?
Интересно, почему из всего потока людей, непрерывно текущего внутрь
городских ворот и обратно, этот остановил именно нас? Он мне
напомнил матерого гаишника, который из огромного потока машин
всегда знает какую остановить…