В 1929 году Кроули изгнали и из Франции, и ему пришлось переехать жить в Германию. В 1934 году ему разрешили вернуться в Англию.
Алистер Кроyли умер в Гастингсе, Англия, 1-го декабря 1947 года практически в нищете.
Рассказав это, я понял, что не сказал о Кроули практически ничего. О чем и сказал Клименку, но он оставил эти мои слова без комментариев.
Глава пятая
Ватсон играет соло
– Человек! Человек! – Завопил Клименок, увидев Сергея во дворе. – Этот урод уже нажаловался генералу от лица всего коллектива на мое хамство. Просил, между прочим, заменить меня кем-нибудь другим, – сообщил он мне.
– И что?
– Ничего. Если действия какого-либо должностного лица кажутся вам идиотскими, возможно, это лицо решает совсем иную задачу, чем вы предполагаете.
– Что ты хочешь этим сказать?
– Ничего. Это так, тема для медитации.
Было утро второго дня расследования. Мы с Клименком только-только вернулись на место преступления и еще не успели войти в дом.
– Он что, не слышит? Человек!!!
Настолько истошного вопля мне слышать не приходилось. Видимо решив, что игнорировать Клименка – не самая подходящая идея, Сергей быстрым шагом направился к нам. Он был более чем зол, и для того, чтобы это понять, не надо было посещать курсы физиогномики.
– Послушайте! – взвизгнул он. – Это уже не укладывается ни в какие ворота! Я, конечно, не ожидал от таких, как вы хороших манер, но настолько неприкрытое хамство… Я буду жаловаться!
– Ты уже пожаловался.
– Да, и буду жаловаться еще.
– Да ладно тебе, расслабься. Человек – это звучит гордо. Или ты забыл?
– Для вас я Сергей Петрович, и будьте любезны обращаться ко мне на «вы». Иначе…
– Иначе вы сделаете сипоку, у нас почему-то принято говорить харакири, на сиденье моей машины?
– Да пошел ты!.. – сказал Сергей, не забыв указать точный адрес, повернулся и быстрым шагом бросился прочь.
– Гражданин Солодилов! – рявкнул командирским голосом Клименок. – Я вас еще не отпускал. Или вы хотите продолжить разговор в отделении без Ватсона и при закрытых дверях, так я вам это устрою.
Это подействовало. Сергей остановился и нехотя вернулся к нам.
– Что вам еще угодно? – спросил он, трясясь от злобы.
– Вчера мы не успели поговорить со жрицей Надежды. Вы не знаете, где мы могли бы ее найти?
– Несколько минут назад я видел ее в беседке с той стороны дома.