…
Людмила Львовна нанесла визит Нестеровым. Николай Степанович, против всех ожиданий, вел себя сдержано и даже как-будто великодушно. Видно было, впрочем, что он слегка нервничал, потому как находился не в привычном ему состоянии хмельной радости. Заметно было и то, что ему физически неловко было в белой нейлоновой рубахе с накрахмаленным воротничком и туго затянутом галстуке. Впрочем, Людмила Львовна показалась ему человеком простым. «Нормальная, не заносчивая, зря я о ней плохо думал», – решил он. Свадьбу назначили на первую неделю июня. Договорились сыграть ее сначала в кафе «Здравушка», а на следующий день – у Корюшкиных или у Нестеровых дома. Деньгами сложились поровну. Лев Николаевич пообещал организовать видеосъемку. Свадебное платье с рюшечками и кружевами у Валентины было припасено заранее. Большой страсти Лев к своей невесте не испытывал. Испытывал он странную смесь из желания физической близости с женщиной и одновременно какой-то нервической брезгливости от того, что ЭТО приходилось делать без каких бы то ни было эмоций – все равно, что лечь в постель с одушевленной куклой. Если бы не распределение и страх оказаться в деревне, он бы оттягивал свою женитьбу как можно дольше. У «вьюноши» было много страхов, и в какой-то степени именно они, порой, определяли ломаную линию его жизни. В школе он боялся плохих отметок, поэтому делал все возможное, чтобы их не получать. В институте боялся ярких красивых студенток, поэтому делал все возможное для того, чтобы не оказаться с ними где-нибудь случайно рядом. Лев боялся крови, поэтому нацелил свое внимание на психиатрию и неврологию. Иными словами, многое из того, что он делал в жизни, имело один источник – страх… страх почти гротесковый, метафизический, рожденный из глубины темного тревожного детства, из которого отчетливо отпечаталось в памяти лишь страшная гибель отца, давящая опека мамы, которую она почему-то всегда со слезами и заламыванием рук называла материнской жертвенной любовью, больше и выше которой ничего нет.
Однажды он посмотрел по телевизору фильм «Островок», короткометражную ленту о самоубийстве влюбленного юноши, у которого на глазах сильный и дерзкий уголовник изнасиловал невесту, а юноша по природной трусости ничего не сумел сделать и вынужден был униженно глядеть на зверя в образе человеческом, встретился взглядом с немым упреком в глазах поруганной девушки, не выдержал угрызений совести и бросился в море. После «Островка», который острым ножом пронзил ранимую психику Корюшкина, юноша стал панически бояться уличных хулиганов. Доходило до того, что он отворачивался и убегал, если от него требовалось участие в разрешении того или иного уличного конфликта. А ночами снилось из темного детства, и он вздрагивал и просыпался в холодном поту с остатками мучившего кошмара… Ему лет пять-шесть. К торцу дома, в котором он жил, примыкала небольшая лужайка, скрытая от взрослых глаз, «островок свободы и непослушания». Маленьким детям там гулять запрещалось, но иногда Федька-бандит, соседский мальчишка, которому было уже пятнадцать и который курил и пил, сманивал Леву перелезть через заграждение и хоть ненадолго оказаться на запретной территории. Однажды Федька поймал во дворе крохотного котенка, приласкал его и, подойдя к Леве, шепотом приказал идти за ним на лужайку.