– Противно, – пожал я плечами, глядя на отъезжающий вездеход.
– Наплюй. Не стоит тратить силы на пустые эмоции. Я бы лучше поохотился.
– Впустую?
– Теперь не впустую, – улыбнулся он. – У нас маячки на каркасах. Докажем этим уродам, что мы можем удалиться от берега на три десятка километров. И пусть потом утираются.
Он был прав. Кое-чего мы сегодня все же добились. А раз так, надо развивать успех.
Тактические ракетные платформы жили на шельфах, на глубинах до семисот метров, имели радиус ракетного поражения до тридцати пяти километров и активно атаковали цели на берегу, а так же баллистические лайнеры на посадочных траекториях и гравилеты, подлетевшие близко к берегу.
Именно платформы, самые совершенные из биотехнологических тварей, представляли наибольшую угрозу повседневному существованию человечества. Ведь они могли убивать даже за пределами океана.
Этих чудищ мой отец, начавший составлять самый первый Каталог, называл почему-то женскими именами. «Эльза», «Регина» и «Катрин». Мы приняли эту классификацию в память о нем, а иногда просто заменяли имена начальными буквами, добавляя цифровой код по числу имеющихся ракетных шахт.
Именно с «Региной» нам предстояло сегодня сразиться. Точнее не с ней самой. Ведь «Регина» по сути, являлась существом беззащитным. Она умела только выращивать в шахтах, как в матках, ракеты. И отправлять их в цель. Ну и средства обнаружения у нее были развитые, как у всех платформ.
Сразиться же нам предстояло с боевым охранением, с мощной инфраструктурой платформы. С торпедами и минами, защищавшими подступы к ней со всех сторон.
Эта платформа контролировала местную акваторию еще до появления в городе нашей команды. Но руки у нас, пока был подводный корабль, к сожалению, до нее не дошли. Хотя, может быть, не дошли они тогда к счастью, поскольку теперь можно было не только ее уничтожить, но и продемонстрировать инспектору нашу мощь.
Для этой задачи притаившаяся на шельфовом дне «Р-4» была на редкость удобной целью, хотя сложно назвать удобной целью любую донную пусковую платформу. Но эту мы уже изучили, знали ее повадки, цикл созревания ракет, на какие раздражители она реагировала больше, какие чаще всего игнорировала.
И структуру ее боевого охранения нам тоже отчасти удалось изучить, пока в нашем распоряжении находился подводный корабль. Грозный реактивный батиплан «Коча», названный так в память о моем погибшем товарище. Располагая картой боевого охранения, мы с Алексом разработали план действий, который теперь были полны решимости претворить в жизнь.