Выскочила в наполненной удушливым жаром кухне и сразу же, опять-таки безошибочно, устремилась в новый, уже открытый коридор. А оттуда – к двери, выводящей наружу. Собственно, к тому самому входу для прислуги, который вспоминала, когда только покинула экипаж.
Дальше – по неприметной дорожке, и… а вот тут возникла сложность, с которой я справилась раньше, чем её осознала. Просто эта калитка была заблокирована, но я ухватилась за перекладину, подтянулась и перевалилась через забор. Острые кованые пики, которыми этот самый забор был увенчан, не помешали никак.
Едва спрыгнула на тротуар переулка, прозвучало прямо-таки взбешённое:
– Стой! Леся, я приказываю!
Угу, приказывает он. Командуй лучше своими подданными, а я…
Я снова сорвалась в забег.
Погоню я не видела – не было ни возможности, ни желания обернуться. Ощущения, что кто-то мчится следом тоже, честно говоря, не было, но я летела на предельных скоростях. Мчалась по переулкам, уходя всё дальше от опасного дома, и отстранённо размышляя о пресловутом Законе Подлости. Ведь я действительно верила в то, что с этим поручением не возникнет никаких проблем!
В какой-то момент я притормозила, а выровняв дыхание и поправив волосы, шагнула на широкую, хорошо освещённую улицу. Махнула рукой проезжавшему мимо вознице и села в экипаж.
После этого мои «тысяча процентов» мозговой активности дали сбой – мир словно подёрнулся серой дымкой. Но я держалась, а когда докатили до знакомой набережной, попросила остановить, расплатилась и пошла пешком.
К чему эта сложность? Да просто вспомнились выданные инструкции.
Энергия зелья ещё не закончилась, и до дома покровителя я добралась достаточно быстро. А вот там, прямо на пороге, когда в прихожую выглянул Шориш, силы и оставили…
– Леся, что случилось? – изумился рогатый Мастер.
– ЧП, – выдохнула я, и с грохотом провалилась во тьму.
Пробуждение было, мягко говоря, неприятным. По ощущениям – словно выпила цистерну крепкого алкоголя, а потом разгрузила пару вагонов чугуна.
Или сначала чугун, а уже после него алкоголь? Не знаю, да и не важно. Факт в том, что болела каждая клеточка тела, а голова вообще на черепки раскалывалась. Хотелось не очнуться, а наоборот сдохнуть! Но…
– Ну наконец-то, – выдохнули рядом, и я застонала.
Этот тихий голос… С тем же успехом Шориш мог надеть мне на голову колокол и ударить по нему кувалдой – звук был бы таким же.