Да что говорить о гражданских, когда и самим воинам не давали покою – набеги кровожадных соседей случались постоянно. Впрочем, русы тоже не ангелами числились…
В начале века русы под водительством Бравлина конунга грабили Эгину, Амастриду, Фессалоники, Таврию. В 845-м варяги брали на щит Севилью. Об этом в истории остались горестные строки, писанные ал-Якуби: «В город Исбилию вошли в 229 году хиджры поганые, называемые ар-Рус, которые захватывали пленных, грабили, жгли и убивали…»
Да и стоит ли перечислять? Мало было крепостей и богатых градов на европейских берегах, кои не испробовали русского меча!
И быть причастным к этой славе, самому копить силу, занимаясь «греблей и фехтованием», было приятно. Еще лет десять такой жизни, и он мог бы выбиться в ярлы, собрал бы свою дружину, обзавелся бы парой лодий… Или двумя парами. А на старости лет заделался бы купцом, отправился бы с караваном в Индию, в Китай…
А теперь что? Какое время на дворе? К кому тут примкнуть? Какому сюзерену служить, славу плюс злато-серебро добывая? У него даже меча нет! Все, нажитое воинским трудом, все исчезло, растворилось в прошлом. Или в будущем…
– Паруса! – завопил вдруг Пончик, подпрыгивая. – Олег, гляди! Там паруса!
Сухов вскочил и приложил ладонь козырьком ко лбу. С севера шли лодьи под полосатыми парусами.
– Наши, да? – прыгал возбужденно Пончик.
– А что, ты уже рад остаться в прошлом?
– Все лучше, чем в плен к кочевникам угодить!
– Тоже верно… Тащи водорослей посвежее! Дым пустим!
– Щас я!
Олег и сам бросился собирать горючий материал, подкидывая в костер все, что давало пламя. Повалил дым, серым столбом поднимаясь в небо. Заметят или не заметят?
Пончик приволок охапку водорослей и вывалил их в костер.
– А это точно наши? – осторожно спросил он.
– Видишь, какие паруса? В белую и синюю полоску. Бывают еще в белую и красную. Их шьют из разных тканей, так лучше. И шьем только мы или нурманы. Так что либо варяги пожаловали, либо викинги. Но кто бы пропустил в наши реки чужаков? Значит, варяги…
Сигнал был замечен – одна из лодий повернула к берегу. Медленно, очень медленно она вырастала в размерах. Олег жадно разглядывал приближающийся корабль, но никаких особых отличий от виденных ранее не замечал. Тот же развалистый корпус, изящно переходящий в завиток кормы и в высокий форштевень, увенчанный зубастой и рогатой головою. Тот же широкий парус, оттянутый десятком шкотов, те же ряды весел, с идеальной точностью загребавших воду, и ряды круглых щитов, вывешенных по бортам.