– В-вау-ау-ау-у!!! – взвывали обалдевшими мартовскими котами «духовские» пули. – В-вау– вау-ва-ау-ау-у-у!!!
И стрелять эти сволочи умели…
– А-а-х-х!!! – вскрикнул вдруг командир десанта и откинулся на спину. – А-а, с-суки!!!
Бушлат на плече капитана как-то странно парил и едва ли не дымился в месте, разодранном пулей. Крови видно не было, но по тому, как Игнатьев откинулся на спину, Каха понял, что командир десанта ранен…
– А-а-а-а!!! Дэда шевэ!!![10] – взревел он раненым тигром. – А-а-а-а-а-а!!! Санитар!!! Санитара сюда!!! Та-та-та-та-та-та-та!!! Командир ранен! Санитар!!! Та-та-та-та-та-та-та!!!
К капитану, пригибаясь почти до самой земли, приблизился паренек с большой брезентовой сумкой, с нарисованным на ней красным крестом.
– Та-та-та-та-та-та-та!!!
– Что у капитана? – проорал Кабарда через минуту, заметив краем глаза, как фельдшер перевязывает руку командира прямо поверх куртки.
– Та-та-та-та-та-та-та!!!
– Не страшно! – ответил паренек. – Бицепс навылет! Даже кость не задело! Повезло!
– Отлично! – заорал Каха так, словно его только что спасли от смерти. – Отлично, мать вашу!
– Та-та-та-та-та-та-та!!!
А еще через минуту он услышал, как опять застрочил рядом автомат капитана Игнатьева – командир опять был в строю…
…12.10 РМ…
…Атаки со стороны Парваза продолжались почти полтора часа, пока корректировщик скорее всего не навел на него звено «Грачей»… Штурмовики прошли над «артходжинцами» и жахнули ракетами по кишлаку. И где-то дальше за ним, скорее всего по перевалу…
И наступило временное затишье…
– Личному составу доложить о потерях! – крикнул капитан.
– Первое отделение в норме!
– Третье отделение – порядок!
– Без потерь в четвертом!
– Шестое в норме!
– Во втором потерь нет!
– В пятом отделении порядок!
Доклады командиров отделений сыпались один за другим, и с каждым новым окриком «комода» лицо капитана прояснялось все больше и больше…
– Полтора часа боя – и даже ни одного «трехсотого», Зураб! – командир не смог сдержать своей радости. – Слышишь, саперная твоя душа?! Ни одного!!!
– Ну да! Кроме тебя самого!
– А-а! – отмахнулся капитан. – Разве это ранение? Так, царапина!
Игнатьев обернулся к Кахе:
– А ты молодец, Кабарда! Уже второй раз за сегодня тебе это говорю! Твой «лишний» пулемет, что ты у полковника из «вертушки» спер, очень нам всем помог! Молодец, что и говорить!