В дверь постучали. Она вздрогнула так, что чуть не выронила стакан. Не задумываясь, дрожащим голосом произнесла:
– Войдите.
Дверь еще не открывалась, а Ольга уже знала, что сейчас увидит его. Она почувствовала. Именно этого она и боялась, а теперь страх вдруг исчез, но навалилась неимоверная усталость. Сделав тяжелыми непослушными ногами два шага, она почти упала в кресло. Он, закрыв дверь, наблюдал за ней.
– Зачем ты пришел?
Голос звучал ровно, но как-то глухо.
Он молчал. Просто стоял, привалившись плечом к косяку, и смотрел на нее.
Она тоже не сводила с него глаз, но старалась удержать взгляд ниже лица, на уровне ворота форменной рубашки.
Молчание затягивалось, становилось вязким и осязаемым. Ольга с трудом перевела дыхание, с ужасом почувствовав вновь возникшую дрожь в кончиках пальцев. Приступ паники возвращался. «Чего же я теперь боюсь?» – подумала она, видя себя как бы со стороны и ощущая, как кровь отхлынула от головы, зная, что щеки становится белыми, а под глазами стремительно синеет. Он заметил, что ей становится плохо, быстро пересек комнату, и, придерживая ее за спину, прижал к губам стакан.
– Пей!
Отпустив ее на какое-то мгновение, Валерий быстро распахнул окно. Влажно пахнущий осенний воздух ворвался в комнату. Ольга жадно вдыхала его, пытаясь взять себя в руки. Она повела плечами, словно сбрасывая след его невольного объятия, развернулась к окну, отдала стакан.
– Поставь. Мне уже лучше.
– Я думал, ты упадешь в обморок, – сказал он, неловко подходя к ней.
– Могла. У меня проблемы с сосудами. Последствие гриппа, перенесенного на ногах, – зачем-то пояснила она, по-прежнему стараясь не смотреть ему в глаза. Валерий, напротив, внимательно изучал ее лицо.
– Тебе действительно лучше? – спросил он, осторожно опускаясь рядом.
– Да-да, – она отодвинулась от него. – Мне нужно собираться.
Его взгляд не отпускал ее ни на мгновение. Ольга почувствовала жуткую слабость, у нее не было сил оторваться от этих темных глаз. Как в юности, захлестнула горячая волна, не дававшая ни размышлять, ни думать. Рядом с ней сидел единственный мужчина, которого она любила. Человек, забыть которого она не смогла, как ни старалась. Она видела его во сне каждую ночь, он мерещился ей в городской толпе. Она по-прежнему засыпала и просыпалась с его именем на устах. Десять лет назад ей было так хорошо, когда она думала о нем. Безудержная тоска по его глазам и рукам теперь были залиты горечью.