Впрочем, это было довольно весело.
Александр с интересом и вниманием стал поправлять рельеф
огромного чёрного вулкана, который занимал едва ли не половину
«Черновика». Кроме этой громадины, на площадке можно было увидеть
всевозможные горные рельефы, реки, озёра и долины — и все невпопад,
никак друг с другом не состыкующиеся, словно набор макетов…
Черновик на то и черновик, что всё это мужчина собирался
использовать потом, при создании полноценного мира. Впрочем, уже
сейчас он с трепетом воображал, как на всех этих пейзажах заведутся
живые существа.
Особенно в этом плане интересен был вулкан. Он был просто
огромным — так выражалась давняя страсть Александра к гигантизму.
Она захватила его, когда он был ещё ребёнком. Как-то раз ему
попался строчка в учебнике о том, что на Марсе есть гора в три раза
больше Эвереста и каньон в тридцать раз шире и глубже знаменитого
американского, где снимали киношные трюки… Все эти образы
раззадорили молодое воображение и на некоторое время даже посадили
в его сердце желание сделаться космонавтом… Мечта настолько
банальная, что, пожалуй, даже не нужно расписывать её кончину.
Александр вздохнул и уже собирался вернуться к своему проекту,
как вдруг вспыхнул ясный свет. Что это? Это горела серебристая
пластина. Сердце его бешено застучало, взгляд переместился к
резервуару, и в следующий миг Александр бросился к своему второму
миру…
Александр бросился к резервуару.
Внутри его застала волнующая картина. Происходили роды.
Материнская особь выплюнула малютку, но та, в отличие от своих
предшественниц, не отделилась сразу, но повисла под своей мамой,
прикреплённая к ней полупрозрачными жгутиками. По этим жгутикам
струилась какая-то субстанция. Сперва Александр не понимал, что это
было такое; потом его настигло страшное откровение…
Мужчина увидел, что «мама» постепенно съёживается, в то время
как дочка разрастается и набухает… Ах! Она её поглощала. Причём
сразу после… Даже не так: в процессе своего рождения! Колкий
холодок пробежался по спине мужчины; на его губах появилась
неловкая улыбка. Какое всё-таки жестокое, безобразное, и в то же
время завораживающее место — царство природы.
Продолжалась трапеза недолго. Вскоре новая особь целиком
поглотила свою предшественницу и снова, как ни в чём не бывало,
стала мирно плавать под солнцем. Александр ещё с минуту её
рассматривал. Ничего странного он не обнаружил.