Когда ухажер с радостной готовностью устремился к титану, пришла
проводница. Спросила про постельное белье, будет ли покупать
сладости. Девушка от всего отказалась. Проводница посмотрела в
спину удалявшемуся китайцу, спросила по-хозяйски:
— Не сильно докучает?
— Да нет.
— Смотри, если что, мне жалуйся. Он уже весь поезд задолбал.
Третий день едет. Ходит по вагонам, подваливает к одиноким
девицам.
— Зачем? — поинтересовалась одинокая девица.
— Жену, говорит, ищет.
— В смысле она у него потерялась, а приметы не помнит?
— Неа, в смысле, кандидатуру на пост своей супруги
высматривает.
Тут проводница нервно хихикнула. Сама она была вполне себе
фигуристая и не старая. Видимо, бойкий китайский паренек обидел её
не приставанием к другим девицам, а тем обстоятельством, что не
стал подкатывать к ней самой. Вот она и предупредила его следующую
цель о коварстве пассажира.
— Хха! — девушка озорно улыбнулась, показывая выбитый передний
зуб. — Если он маньяк, то какой-то странный. Я не видела еще
маньяков, которые устраивали бы жертвам смотрины.
Проводница улыбнулась ей в ответ, но как-то кисло. Опытная
работница железной дороги поняла, что и девица перед ней не такая
уж паинька. Хватило беглого взгляда отметить некоторые особенности
поведения юной пассажирки, чтобы понять: это не выпускница старших
классов, не первокурсница какого-то вуза. Несмотря на молодые годы,
жизнь сию милую мордашку уже серьезно помотала. О чем говорили
умные не по годам глаза, что смотрели на мир с недоверием.
Проводница вздохнула и сказала:
— Да уж, достался мне рейс. Здесь еще нормально, а вон в
купейном военные закрылись и бухают. Ладно там просто так
пьянствовали, но они еще и служебных собак везут. Поэтому, если
увидишь псину в вагоне, сильно не пугайся. Собаки смирные,
дрессированные и в намордниках.
По выражению лица проводницы было ясно, что ей хотелось бы и
военных увидеть в подобном же облике: смирными и в намордниках.
— Разрешите пройти? — раздался голос позади проводницы. Это
странный китаец вернулся с полными стаканами кипятка и теперь
пытался проникнуть к столику, не ошпарив работницу РЖД.
— Привет ещё раз, Тошенька, — приветливо и нарочито громко
ответила ему, пропуская, проводница. — Ну как ты? Все едешь и
едешь?
— Все еду и еду, — невозмутимо кивнул паренек.