— Ладно, пойдем пообедаем, от базы вкусненьким потянуло! А потом
я снова на охоту, а после нее продолжим беседу.
— Иди одна, я не выйду к ним, — ответил Ранний Свет, слегка
поджав губы. Видимо, к аграи куп саинги он особой любви не
испытывал.
— Голодать будешь?
— Я не голодаю, — мягко улыбнулся Ранний Свет. — Меня питает
само место.
Житейский опыт приучил Вилку не задавать лишних вопросов, потому
она и не стала уточнять, каким это образом лекарь ацири питается
местом. Обои в доме глодает, что ли? Она только кивнула, мол,
понятно, приятного аппетита, и ушла на обед.
Среди куп саинги оказалось сразу несколько высококлассных
кулинаров, поэтому туша лапчатого окуня превратилась в отличную
похлебку. Как раз хватило на всех едоков. Вилке налили варево
нехотя, смиряясь с необходимостью держать при себе специалиста по
добыче еды. Она даже поблагодарила и присела в тени своего
памятника, наблюдая за перепалкой двух литераторов. Они устроились
рядышком, один прочитал небольшой стишок, второй с серьезным видом
принялся его критиковать. И ритм не держит, и сравнительная часть
так себе, и главный лирический герой странным образом сравнивается
с неповоротливым кабром. Второй отвечал, что да, кабр — потому что
такое сравнение свежо и оригинально. Не то что умран какой-нибудь.
Вилка встречала и кабра, которого точно нельзя было назвать
неповоротливым, и умрана во время жизни в дикой природе, потому
только хихикнула. Оба литератора посмотрели на нее с подозрением,
посчитав, что она насмехается над ними.
— Можно узнать причину вашей радости, почтенная Мастер
Природы?
— Любое произведение должна вести правда жизни, даже самое
бредовое имеет определенную задачу — воспитывать читателя, давать
ему новые знания о предмете. А вы вместо этого пичкаете его всякой
ложной дребеденью, — категорично заявила Вилка. И уже не понимала,
откуда сама это взяла. То ли сама сумела сформулировать, то ли
помогла память того ночного гостя, который позволил расширить
представления о Космосе. В любом случае ей эти люди совершенно не
нравились, сидят тут, стишки травят про кабров, пока она с
настоящими бодается. Поэтому и резала по живому.
— Давно ли Мастера Природы стали определять художественное
назначение произведений? — удостоил ее холодной улыбкой один из
литераторов. Был он с тонким лицом без возраста, голубоватой кожей
и длинными золотыми волосами.