– Кто он? Расскажите подробнее.
– Он вторгся в мою жизнь, как ослепительное солнце. Близкий друг знаменитых или просто известных людей Голливуда, сам актер, создатель «звезд»… Всех кинобоссов он звал по именам, со всеми знаком, всюду вхож…
– Гладден? Никогда не слышал о таком, – заметил Мейсон.
– Этот человек, – Эвелин горько улыбнулась, – умеющий сразу и бесповоротно располагать людей к себе, оказался законченным негодяем. Но, конечно, я даже не догадывалась об этом. Я была всего лишь игрушкой в его руках. А чем еще я могла быть в восемнадцать лет!
– И что же произошло? – с любопытством спросил Мейсон.
– Я не отнимаю вашего времени? – всполошилась Эвелин.
Мейсон махнул рукой в сторону телефона.
– Я жду звонка, мисс Багби. А ваша история заинтересовала меня. Помимо всего прочего, как юрист, я должен знать как можно больше о вашем прошлом, тем более что намереваюсь выбить вам компенсацию. Так что ваша биография мне весьма кстати.
– Неужели? – улыбнулась Эвелин. – Так вот, Гладден жестоко обманул меня. Вначале он заявил, что раз у меня нет соответствующей подготовки, то нет ни малейшего шанса сделать карьеру в Голливуде, а девичьи грезы – слабое подспорье в этом. Дескать, вначале я должна многому научиться. Сами понимаете, что я ответила: в Голливуде есть только один человек, который может научить меня всему, что так необходимо, и этим человеком является Стаунтон Вестер Гладден. Он согласился и устроил мне трехмесячные курсы на дому. Конечно, Гладден многое мне показал. Я уже более или менее уверенно могла держать себя в обществе и овладела некоторыми актерскими приемами. И в этот момент Гладден скрылся, прихватив мои сбережения. Это было крушение всех надежд. Мне ничего не оставалось, как устроиться официанткой в захудалый ресторан.
– Вы обращались в полицию?
– Конечно. Я тут же пошла в полицию, но, разумеется, не могла рассказать там свою историю полностью. Я лишь сообщила, что Гладден обманом получил право распоряжаться моими деньгами и скрылся с ними. Но как умело он все это устроил! Вначале он мог пользоваться деньгами лишь с моего разрешения. Затем сказал, что хочет стать моим постоянным агентом и получать двадцать процентов от гонораров – когда наступит звездный час Эвелин Багби. Гладден называл себя моим менеджером, агентом, учителем… Надо было видеть, с каким жаром он убеждал меня в том, что я обладаю уникальным талантом. И я верила в это, хотя особенно не обольщалась на свой счет. Надеюсь, нет нужды говорить вам, мистер Мейсон, чем еще было чревато опекунство Стаунтона Вестера Гладдена… Впрочем, рядом с ним я научилась разбираться в чувствах и вообще развилась как женщина. И продолжала неустанно работать над собой, чтобы однажды завоевать Голливуд. Как-то Гладден сказал мне, что ему в голову пришла замечательная идея: вступить в качестве акционера в предприятие, которое создает одна известная кинокомпания. Это позволило бы мне сразу стать весомой фигурой в Голливуде. Надо ли говорить, что я передала в распоряжение Стаунтона все свои деньги!.. Ну, а дальнейшее вам ясно, мистер Мейсон.