– Ты думаешь, юг? – слегка сомневаясь, спросил Тор.
– Впрочем, это вполне может быть и восток. Но не запад, отец не стал бы отправлять меня туда.
– Только неясно, почему он оставил тебя в замке и уехал.
– Думаю, он посчитал, что зимой со мной здесь ничего не случится. Наверное, он планировал вернуться ранней весной. А уехал… Зачем же он мог поехать к возможным врагам?
– У меня есть только одно предположение – договариваться.
– Это если он действительно отправился к врагам.
– Другой причины, чтобы вот так резко уйти в поход, я не вижу, – Тор лег на кровать, закинув руки за голову. Я тоже забралась на постель и легла ему на грудь. – И ударили тебя, потому что хотели избавиться, как и от отца.
– Тогда зачем Глауд пришел к замку?
– Полагаю, он был с ними заодно. Асгрим все-таки весьма непростой замок. Он стоит на стратегически важной точке. Ты им не нужна была, даже в виде жены Глауда. Ведь ты всегда могла убить своего мужа и поднять восстание.
– Не боишься? – спросила лукаво, подняв на него взгляд.
– Нет, – хмыкнул Тор. – Мне тебя предсказали, так что не боюсь.
– Предсказали? – удивилась я.
– Как-нибудь потом расскажу, – пошел на попятную муж, и я не стала его торопить. Захочет – расскажет. Всё-таки у меня и самой есть от него тайна.
– Как скажешь.
– Осталось понять, как их вычислить, – задумчиво пробормотал Тор, поглаживая меня по спине.
– Для начала, думаю, нужно разослать гонцов и узнать, как дела в других замках. Но надо сделать это так, чтобы не вызвать подозрений. А вычислить… – я задумалась, а потом нахмурилась. – Говоришь, бастард тот чернявый больно?
– Верно, – Тор кивнул. – Наверное, южанин, они все волосами черны да кожей смуглы, – сказал он и замер. – Южанин!
– Учти, что предателями могут оказаться и свои люди. Купить можно любого, нужно лишь знать цену. К тому же никто не отменял шантаж, – торопливо предупредила я.
– Ты права, но это уже кое-что.
– Согласна.
Мы замолчали, а я вернулась мыслями к письмам. Что-то мне подсказывало, что говорить о них Тору не стоит. Если прежняя Хильдегарда на самом деле склонялась к предательству во имя своей первой любви, то это может бросить тень на меня. Понятно, что девчонке просто заморочили голову. Если эта история всё-таки по невероятному стечению обстоятельств всплывет, стану все отрицать. Проклятие! А ведь письма могли сохраниться не только у меня.