О поэзии и поэтах. Говорят, что я лично знал Гомера. О нет, Гомер жил несколькими веками ранее. Но я полюбил его героические стихи и счел их полезными для воспитания спартанского духа. Ведь Гомер не только рассказывает удивительные истории о подвигах. В его стихах мы можем найти образцы нравственности и правильного государственного устройства. Я собрал на Крите и в Ионии, а более всего на острове Самос все разрозненные отрывки произведений Гомера и соединил их воедино. Так появились «Илиада» и «Одиссея», какими вы их знаете.
Я всегда любил поэзию, потому что в ней, как ни в каком другом искусстве, проявляется божественный порядок, который через нее входит в души слушающих стихи людей. Именно поэтому я уговорил моего критского друга, поэта Фалета приехать в Спарту, ибо его стихи, как ничьи другие, способствовали воспитанию в людях мужества и благородства. Он научил нас вдохновляющим на подвиги песням и танцам.
Мы не всегда враждовали с афинянами, часто мы помогали друг другу. Во время 2-й Мессенской войны афиняне послали нам на помощь не свои отряды, а хромого учителя и поэта Тиртея. И слово Тиртея оказалось сильнее копий тысячи воинов. Вдохновленные его божественным словом спартанцы бросились в бой и одолели врага. Мы полюбили Тиртея и предложили ему спартанское гражданство и полагающийся при этом земельный участок. Он принял наше предложение как великую честь. Много хорошего сделал Тиртей для Спарты, став настоящим спартанцем. Мы приглашали в Спарту и других лучших поэтов не только из Греции, но со всего мира, потому что у настоящей поэзии те же цели, что и у Ликурга, – воспитать души людей в божественной гармонии и порядке.
О религии и экуменизме. Мы, спартанцы, очень религиозны. Во всей Греции не сыщешь более религиозного народа. Религиозные праздники мы свято чтим. В походе нас всегда сопровождают жрецы, наши цари разделяют их священную функцию. Наши эфоры – тоже жрецы в своем роде. Мы верны своим богам, так же как верны своей Родине. Если мы будем чтить чужих богов, мы утратим чистоту веры. Но нам чужда формальная святость, приверженность мертвой букве. Наши религиозные традиции и ритуалы – не препятствие, а путь к познанию живого Бога и его правды, которая выше любой другой правды. Мы любим Бога больше самих себя и даже больше нашей Родины.