– Дело построено вокруг трех обстоятельств, – начал Джо. – Кровь, ссора и признание.
– Вы забываете о двух пропавших людях.
– Вы абсолютно правильно выразились, милорд. Пропавших. Нам неизвестно, что их нет в живых. Что, если мой клиент проведет много месяцев в тюрьме, а потом в зал суда войдет предполагаемая жертва, толкая перед собой коляску с ребенком? Такую возможность нельзя исключать. А кровь? Всего лишь слабые разводы и ничего больше. Возраст следов установить не удалось. Осмелюсь напомнить, что мой подзащитный и пропавшая жили вместе и неоднократно ссорились. Но делать из этого вывод, что он убил сначала сожительницу, а потом родную дочь, – очевидная натяжка.
– А как насчет признания? – спросил судья. – Он сам явился в полицейский участок и признался в убийстве сожительницы.
– О каком признании вы говорите? – произнес Джо. – Я насчитал как минимум три варианта. Так что же сказал мой подзащитный? «Я убил ее»? «Кажется, я убил ее»? Или «Это я виноват в ее смерти»? Мы же не хотим повторить историю с Дереком Бентли из фильма «Пусть получит свое». Напомню, там из-за таких вот нюансов разваливается все. Признание мистера Бэгли записано? Что скажет обвинение?
Судья повернулся в сторону Ким:
– Слушаю, мисс Ридер.
Она встала, и Джо уступил ей место.
– Если милорд говорит о видеозаписи, то, к сожалению, нет.
– А откуда взялись три версии? – спросил судья.
– Первая – рассказ человека, который слышал признание, две другие принадлежат тем, кому он повторил эти слова позже. В их показаниях могут присутствовать искажения, но мы располагаем свидетельством человека, который лично присутствовал в участке во время признания.
– Однако, судя по всему, его версия событий тоже может оказаться искаженной.
Ким промолчала.
– А следы крови? – продолжил судья. – Вы можете доказать, что они достаточно свежие?
– Мне сказали, что установить давность следов крови возможно. Именно это мы и попытаемся сделать, но пока предъявить такого рода доказательства не представляется возможным.
– Значит, на данный момент оценка давности следов отсутствует?
Ким кивнула:
– Да, милорд.
Ее щеки залил румянец.
– Выходит, мы точно не знаем, когда именно и при каких обстоятельствах были оставлены следы крови?
– Нет, милорд, – ответила Ким. Ее голос звучал все тише.
– Значит, единственное, что вы можете предъявить, – показания о ссоре и двое пропавших.