Глава 23. Брачный договор
Полина проснулась в обнимку со шкатулкой. Рассвет чуть брезжил, поэтому она не стала сразу соскакивать с постели. Лежала и обдумывала своё ночное приключение. Казалось бы, она провела в гостиной Изиаля всего несколько минут, но на самом деле узнала очень многое. Во-первых, про саму шкатулку. Похоже, этот артефакт действительно срабатывает каждую ночь. Только не в одно и то же время, как сначала подумала Поля, а всегда в момент засыпания. Переход из яви в сон – сам по себе процесс таинственный. Возможно, при этом выделяется немного магической энергии, которая и запускает механизм шкатулки. А вот куда тебя выбросит и можно ли на это как-то повлиять, Полина пока не поняла. Но она решила, что следующей ночью продолжит свои эксперименты.
Да, именно экспериментальным путём и будет изучать артефакт. Просить помощи у Изиаля совершенно расхотелось. Подслушанная беседа подсказывала Полине, что подпольного мага лучше остерегаться. Человек он мутный – не понятно, что у него на уме. Однако это не означало, что Полине нужно сторониться всех магов. Наоборот, неплохо было бы познакомиться с кем-то, кто хорошо разбирается в магии, и попытаться исподволь выведать у него то, что её интересует.
Полина поднялась с кровати и долго бродила по комнате размышляя, куда бы пристроить шкатулку. Теперь она понимала, насколько ценный артефакт оказался у неё в руках, и боялась, что на него может кто-то покуситься. Не исключено ведь, что есть люди, кому известно о примечательных свойствах шкатулки. Правда, не понятно, будет ли хитрая вещица работать в чужих руках или настроена только на Полину-Элайзу. Глори ведь рассказывала, что шкатулка принадлежала их маме, поэтому возможно является родовым артефактом.
Где устроить тайник, Полина так и не придумала, поэтому положила шкатулку назад в саквояж, а сам саквояж пристроила в шкаф. Вот и вся конспирация.
Сразу после завтрака, как и было обещано, к Полине явился юрист Тайлера. Сухой, деловой, немногословный, чем напоминал самого Тайлера. Он представился господином Курье и попросил подписать брачный договор. У него всё было с собой – и чернильница, и перо. Он разложил бумаги и писчие принадлежности на высоком столике и указал пальцем, где Полина должна поставить свой росчерк.
Что, вот так сразу? Даже не прочитав? Если бы Полина была тем, кем выглядит – восемнадцатилетней неопытной девочкой, недополучившей образование, то, может, и подписала бы бумаги без лишних вопросов. Но Поля – не Элайза.