Разговариваем, Райтер рассказывает свою легенду – надо же, я её знаю, бизнесмен, мотающийся по разным планетам, очень удобная для заданий на несколько месяцев, менять не нужно – там пожил, там поработал. Интересно, с чего они решили её использовать? Впрочем, она надёжна.
Приносят еду, мы выясняем, что жили в разных частях Амадеуса, общих знакомых не имеем, я сожалею, Райтер философски заявляет, что ничего ещё не поздно исправить.
– Почему не ешь? – интересуюсь, обнаружив, что Антер не притронулся к водворённой перед ним тарелке.
– Рабам не положено, – бурчит. Взгляд мрачный, прямо не по себе. Господи, нужно будет что-нибудь придумать... только что я придумаю?
– Не переживай, молодой человек берёт всю ответственность на себя, включая оплату штрафа.
– Не привык, чтобы молодые люди за меня платили, – говорит. – Если только они не хозяева. Или молодому человеку потом рабские услуги понадобятся?
Прямо не знаю, радоваться ли мне, или паниковать, чёрт, если я сейчас заткну ему рот, он же потом не скоро ещё позволит себе нормально разговаривать! А если промолчу, это же, чёрт побери грёбаный Тарин, чревато!
– Не переживай, – тёмные глаза Райтера смеются, – я не по этим вопросам, меня девушки интересуют. Идём потанцуем, Лита?
Протягивает руку, поднимаюсь быстрее, чем успеваю сообразить.
Наклоняюсь к Антеру, шепчу:
– Пожалуйста, поешь и успокойся. Скоро уйдём.
– Развлекайтесь, чего уж, – отвечает. Еле сдерживаюсь, чтобы не провести по руке. Иду к поджидающему Райтеру.
Кладёт руки на талию, вижу, как внимательно обводит взглядом зал, потом наклоняется и начинает шептать на ухо, пряча губы в моих волосах:
– Талька, ты чего?
– Чего? – переспрашиваю так же шепотом. Тут, конечно, маловероятно сделать нормальную съёмку, а прослушку и подавно, но тоже стараюсь отвечать так, чтобы никто ничего по губам прочесть не смог.
– Выглядишь ужасно, ты себя видела?
– Спасибо, – фыркаю, – знаешь, как девушке комплимент сделать.
– Да у тебя лицо осунулось и синяки под глазами.
– Ты бы тут пожил – у тебя бы не то осунулось!
Закусываю губу, судорожно всхлипнув.
– Прости, – прижимает меня к себе. – Тяжело?
– Не то слово. Ужас. Не могу дождаться. Как я хочу домой!
– Лерку вроде отпускают... только я ничего не говорил, вдруг не выйдет. Но на пять дней должна вырваться.