Двадцати шести лет от роду, худощавый, со светлыми волосами, падающими на воротник его рубашки в красную и белую полоску, выделялся он разве что аккуратными, любовно выстриженными треугольными бакенбардами, достигавшими уголков рта, где они переходили в густые усы. Маленькие глазки стального цвета, беспокойные. Тонкогубый рот, короткий нос. С первого взгляда чувствовалось, что жизнью он недоволен, чего-то ищет, правда не знает чего, в себе не уверен, но в то же время не выносит ни критики, ни возражений.
С потрепанным чемоданом в руке он прибыл в отель прошлым вечером. Шейла Олдхилл сидела в холле, но даже не взглянула на него. Когда он проходил мимо, Шейла пальцем нарисовала на открытой странице книги, которую вроде бы читала, цифру 3, давая понять тем самым, что поселилась на третьем этаже. Половина номеров отелей пустовала, поэтому и он без труда получил комнату неподалеку от нее. Заплатил за неделю вперед, предупредив, что может остаться и на более долгий срок. Портье заверил его, что они рады такому постояльцу, и лично проводил Хэммета в номер.
Шейла и Хэммет заранее договорились, что вместе им не стоит показываться на людях. И после полуночи, когда все, за исключением позевывающего ночного портье в холле отеля, заснули, Хэммет выскользнул из своего номера и, перебежав коридор, юркнул в дверь комнаты Шейлы. Они уселись на кровать, говорили шепотом. Хэммет хотел бы остаться подольше, но Шейла не разрешила и отправила его спать одного, в прескверном настроении. Остаток ночи он провел, ворочаясь в постели, обдумывая ее план, кляня себя за то, что согласился участвовать в нем. Но он не хотел, не мог расстаться с ней и понимал, что другого выхода у него просто не было.
Из отеля Шейла ушла до того, как Хэммет спустился позавтракать, и первую половину дня он посвятил осмотру достопримечательностей. Городок ему понравился, но быстро наскучил. Денег у него было негусто, да и когда ему их хватало, и он злился, что не может пойти в коктейль-холл «Плаза-Бич» и должен пить коку в занюханном баре среди потных громогласных рыбаков.
На ланч Хэммет вернулся во «Франклин», а потом битых два часа сидел на балконе. Шейла обещала прийти к четырем. Уже двадцать минут пятого, а от нее ни слуху ни духу.
Он достал из кармана тоненькую пачку банкнот и пересчитал всю свою наличность. Пятьдесят пять долларов, и у Шейлы не больше. Если дело не выгорит, думал он, им придется сматываться, да поживее. Со здешними ценами сотни долларов хватит ненадолго.