– Маринка, бери с собой ненужные вещи, какие-нибудь ношеные, старые, – Зоя давала дельные советы.
– Конспирироваться будем?
– Продавать их будем. Там на местном рынке они по дешевке все берут. Но в итоге может набраться приличная сумма.
– Вообще все что угодно брать?
– Все! Отцовские костюмы бери, местные от них балдеют, думают, фрак, по-любому. Лифчики свои и материны, трусы бери. Вообще – все!
– И трусы ношеные?!
– И трусы!
– Обалдеть! Неужели кто-то живет хуже нас? А оттуда тогда что повезем, если там и трусов нет?
– Трусы там есть. И еще какие! Там все есть. Но за копейки там мусор заберут. Социальная несправедливость и расслоение населения есть везде. Даже в Турции.
Маринка не стала углубляться в политэкономию, она прикидывала в уме, что у нее есть кроме трусов для бартерного обмена с населением дружественной страны. Набралось прилично. Два отцовских кримпленовых костюма образца семидесятых, старые материны платья, плащи, хранившиеся на случай ядерной войны, блузки, юбки и, конечно, женское и мужское белье, поношенное, но постиранное и даже поглаженное для придания ему товарного вида. Еще Зоя подсказала купить игрушек. Марина купила пластмассовых пупсов, барабанчиков и механических бегемотиков, поедающих шарик на веревочке.
Тамара Николаевна к идее заграничного бизнеса отнеслась с опаской и скептически.
– Смотрите, чтоб вас там не украли! А то рот разинете, и ищи вас! Или деньги сопрут.
– Мама, не каркай, и так тошно!
Вещей набралось на большой старый чемодан. Для денег Марина купила сумочку, которая пристегивалась ниже талии, в спортивные дорожные штаны мать изнутри пришила Марине карман, чтобы деньги разделить. Храните яйца в разных корзинах.
– Господи, как бичиха! – Марина смотрела на себя в зеркало. – Штаны дурацкие, куртка толстая, рожа страшная.
– И хорошо, что страшная! Нечего перед кавказцами наряжаться, утащат!
– Мама, какие кавказцы? Там турки.
– Еще хуже!
– Зойку же не утащили.
– А тебя, дуру полоротую, и не спросят.
Сейчас Марина не обращала внимания на Тамарины прогнозы, не до этого. Она так волновалась, что не могла ни есть, ни спать. И очень переживала из-за того, что придется первый раз оставить Машку одну.
– Езжай давай! Я с ней управлюсь. Ты, главное, там рот не разевай, деньги береги и паспорт. Четыре дня быстро пролетят.