Провернув невзрачное медное кольцо на мизинце левой руки, вызвал
окно профиля. Ага, вот и карта, о которой говорил трактирщик.
Немного помучавшись с настройками, я закрепил на периферии
зрения полупрозрачную миникарту. Пусть всегда будет перед глазами.
Подумав, добавил еще два крошечных окошка с таймерами: игровым и
реальным временем. Потом, раз уж взялся настраивать, повесил в
другом углу шкалу Здоровья и Выносливости.
И, как итог, глянул полную статистику.
М-да-а…
Боевая статистика также была девственно чиста, а вся экипировка
состояла из холщовых штанов, рубахи и кожаной безрукавки.
Естественно, все без каких-либо особых свойств. Типичный прикид
простолюдина.
Не густо, что тут скажешь. Но, как говорится, нас мало, но мы в
Утгарде!
Окно профиля скрылось, вернув меня в холодноватую реальность
таверны.
Так, что у нас по игровому времени? Поздний вечер. Интересно,
работают ли местные лавки после захода солнца? Не хотелось бы
осматриваться в городе босиком, кто его знает, может, здесь и
лошади есть, которые очень любят расставлять мины на улицах. Это
вам не в лужу пива вступить.
Подумав, я решительно двинулся к выходу, громко шлепая по
дощатому полу босыми стопами. Пофиг, пусть думают, что я
хоббит.
Под моей рукой двойные двери трактира распахнулись, пахнуло
пронзительной свежестью, кажущейся невероятно вкусной после
трактирного воздуха. Я вновь поразился, насколько правдиво
реализован Утгард. Не удивительно, что его три года готовили, да и
до сих пор еще не открывают.
Я спустился с крыльца. На миникарте тут же вспыхнул алый
кружочек, обозначающий место личного ящика и комнаты. Добавилось на
карту также название трактира — «Гнедой конь» — и наименование
этого города в мире Утгарда: Дарквуд.
Улицы Дарквуда вполне подходят к названию города. Мрачные в
ночи, со множеством заполненных тьмой закоулков. Немногочисленные
факелы не освещали, а лишь подчеркивали тени. Над землей стелилась
пока еще тончайшая полоска промозглого зловещего тумана. Ночное
небо одето рваным саваном облаков, в свете луны кажущихся белой
ватой.
Я фыркнул. Пахло сеном, сыростью и скотом. Где-то тревожно
храпели во сне кони, слышались далекие переклички часовых на
городских стенах.
То ли от ночной прохлады, то ли от впечатления, но по коже
рассыпалась снежная крошка мурашек. Сразу захотелось вернуться в
трактир, откуда слышались веселые голоса, стук деревянных
кружек.