– Я думаю, не все так печально, сеньор Алонсо, – ответил вежливый Бэнси. Но долговязый спаситель как ни в чем ни бывало продолжал свои воспоминания:
– Мне всегда и повсюду мерещились чрезвычайные ситуации – битвы, чары, любовные безумства и поединки. Мне и сейчас кое-что снится по ночам. Вот вчера, к примеру, я увидел славного рыцаря Тимонеля Каркахонского, властителя Новой Бискайи. Он предстал в лазурных доспехах и со щитом. А на нем – золотая кошка и надпись «Мяу». А все из-за того, что моя голова по-прежнему битком набита кучей прочитанных когда-то романов и историй!
– Вы счастливый человек, сеньор Алонсо! – восхищенно заметил Тим. – Я, к примеру, вообще ничего во сне не вижу.
– Юноша, читайте побольше романов!
Тем временем через просторные ворота путники вышли на Мадридскую площадь, которая походила на огромный двор внутри четырехугольника, составленного из прекрасных старинных домов. Кругом стояли сотни лотков, где были разложены потускневшие от времени монеты, до блеска начищенные памятные медали и жетоны, почтовые марки и целые горы сувениров. Особым спросом пользовался глиняный медведь, стоявший рядом с земляничным деревом.
Бронзовые от солнца бродячие музыканты без устали наигрывали на гитарах зажигательные мелодии, а молодежь пританцовывала и пела. Хвала небу, помидорами и не пахло!
– Я помню эту площадь в те времена, когда здесь устраивались бои быков, – мечтательно произнес сеньор Алонсо. – Знатные вельможи сидели на балконах. Только в одном доме, где располагалась Мясная лавка, было 477 балконов! При этом каждый зритель знал свое место, ведь оно зависело от тяжести его кошелька. Бродячие артисты устраивали здесь спектакли. Я и сам когда-то играл. Одного известного Рыцаря, потерявшегося во времени. Мне стоя аплодировали королевы и инфанты!
– А что с быками? – спросила Малинка. – Им тоже хлопали?
– Возможно, я вас огорчу, прекрасная сеньорита. Им доставались пики и шпаги. Да-да! Это так бесчеловечно! Я пробовал протестовать: не исключено, что быки были лишь видимостью, а на самом деле – это зачарованные андалусийские крестьяне. Но меня и слушать никто не захотел. А самое печальное: меня отлучили от театра! Пришлось играть себя самого. С тех пор я продаю марки и всякую мелочь…
– Это ужасно! – запротестовала Малинка. – Не хочу никакой корриды и несправедливых увольнений! Давайте отправимся в Индию. Мне говорили, что там коров не обижают!