Недомерки - страница 7

Четвероклассница Патрикеева услышала от подруг, будто бывает Сила, которая все, что хочешь поможет сделать. Обладает этой Силой одна девочка. Патрикеева узнала адрес, проехала пять остановок на трамвае и оказалась во дворе этой девочки. По фамилии Осто.

Осто оказалась совсем невзрослой, даже еще не школьницей, с маленьким хмурым личиком и тонкими поджатыми губами. Она озверело качалась на скрипучих качелях. Патрикеева с ней познакомилась. Осто рассказала, ей только на следующий год в нулевой класс идти. Патрикеева попросила дать ей Силу. Девочка предупредила, Сила в обмен на душу. Патрикеева задумалась, нужна ли ей душа. Осто торопила, ей нужно было домой, готовиться в нулевой класс. Когда Патрикеева решилась, малолетка добыла из кармана школьную тетрадь, заставила под диктовку записать про обмен души на Силу и расписаться. Потом убрала тетрадку и плюнула Патрикеевой на туфлю. От слюны как раз та самая Сила появлялась.

– Запомни, – уходя, наставляла Осто, – Сила работает, пока слюна не высохла. Патрикеева бросилась к трамвайной остановке, бежит и запоздало рыдает – не ожидала, что условия сделки такими окажутся.

Мама всегда, когда выходим из дома, берет меня за руку. Держит везде – на улице, в парке, в магазинах. Вот и сейчас, в троллейбусе, тоже. Я в это время через окно на улицу смотрю – мальчик-школьник провожает девочку-школьницу, несет ее портфель. Они дошли до остановки, он отдал ей портфель, девочка поцеловала мальчика в щеку. Мне очень захотелось в школу. Только мама против, она сама меня дома учит. Мальчик вошел в наш троллейбус, заметил, как мы с мамой рука в руке сидим, усмехнулся. Мне его усмешка не понравилась. Пока он ушел к водителю покупать билет, я решила забрать свою руку у мамы. Мальчик пойдет с билетом обратно, посмотрит, я уже сама по себе сижу, как школьница. Просить по-хорошему отпустить руку бесполезно, я стала ее выдергивать. Мама не отпускает. Тогда я вцепилась в ее ладонь зубами. Все равно не отпускает – у меня волевая мама. Я тоже кусать продолжаю, зубов же не жалко. Посмотрим, кто кого.

Я гордая и учусь в третьем классе. Генрих в пятом. Я решила не приглашать его в кино. И пригласила. Генрих не пришел – целовался с другой. Я не придала этому особого значения, вернулась из школы, принялась за уроки, тут же бросила их, недоученные, вышла прогуляться. Громыхнула зеленая молния, стал сеяться противный дождь. В моей голове Генрих бросил ту, с которой целовался, сделал мне предложение. Дождь припустил сильнее. В моей голове мы с Генрихом поженились, я забеременела и спросила у своего внутреннего голоса: – Уже пора? Я уйду и он никогда и не увидит нашего ребенка. – Рано, – не согласился внутренний голос, – Нужно сделать Генриху еще больнее. Дождь немного притих, смотрю, навстречу шлепает та самая разлучница Тамара. Зареванная. Генрих ее только что бросил. – Дождь не кончится, пока мы ему не отомстим, – говорю я, – А мы не спеша будем придумывать месть. Пускай за это время хоть весь мир затопит, города уплывут вместе с континентами. – Ладно, – хлюпает Тамара. Дождь перестал, сверкал мокрый асфальт. Разлучница, вытирая слезы, отметила, что давно уже таких огромных луж не видела. Прохожую в оранжевом пальто обрызгала машина. Мы с Тамарой подружились и пошли в кафе-мороженое.