«Что же или, может быть, кто заставил ее в подобном состоянии прийти сюда, чтобы поддержать врача, которого собирались повоспитывать? И откуда они об этом узнали? Наверное, ВАВ призвал их постоять за него? Ну погоди же», – со злостью подумала про себя властная от природы дама.
– Чем же Вам-то смог помочь наш хирург-стоматолог? – спросила она в надежде выявить организаторов протестной акции.
– Как же миленькая? Три зуба у меня всего оставалось. Куда ни приду, все говорят – давай, бабка, выдернем их. А куда же, миленькая, я протезы-то поставлю. А ваш-то доктор сказал, что достаточно всего один зуб удалить, а два других использовать для крепления протеза. И будет он много дешевле. Он ведь о нас бедных думает, не то, что другие.
– А потом, когда протез-то сделали, он мне все губы и щеки изрезал. Так доктор-то мне все подточил, подогнал, теперь горя не знаю.
– Так он же не имеет права заниматься протезированием.
– Мне протез-то в другом месте сделали бесплатно. А он только его приспособил, чтобы я пользоваться им могла.
– Я миленькая, не шибко грамотная. Ты там напиши, что надо для благодарности, а я подпишу.
– Кто ж вас прислал ко мне, бабуля?
– Да никто, миленькая. Люди напугали. Говорят, лучший доктор увольняется.
– Да кто вам сказал, что он лучший?
– Э, миленькая, народ не обманешь. Мы ведь не слепые, видим, к кому ваши-то сотрудники бегают. Других не очень-то жалуют. Давай бумагу, подпишу я, чтобы нашего доктора не увольняли.
– Да не собираемся мы его увольнять.
– Люди зря не скажут. Коли так, то хорошо. А бумагу-то, миленькая, давай я подпишу. Для порядку. А то у вас сегодня одно, завтра другое.
Главврач поняла, что еще одну старушку она не выдержит. Пригласила секретаршу.
– Марина, проводите бабулю до лифта.
– Не могу, Елена Сергеевна. Вся приемная полна народу. Да и коридор весь заполонили. Все хотят непременно подать заявления с просьбой выразить ВАВу благодарность. Сил моих больше нет от столпотворения.
– Да скажите им, что не будем мы его увольнять, – в сердцах воскликнула главврач.
– Вот и ладно, – откликнулась старушка, неожиданно бодро встав со стула. – Не надо меня провожать. Я сама все расскажу народу.
…Можем же, когда захотим отстоять свои права перед теми, кто возомнил себя хозяевами жизни. На этот раз народное заступничество помогло. Поможет ли в следующий раз зависит только от нас.