– Меня зовут Портной. Здесь всё моё. Я тут царь и бог, а может и выше. Я заплатил за тебя двадцать штук. Заплатил бабе, которая продала тебя мне. Ты конечно дурак, но и этому можно найти применение. – Китаец хохотнул, продолжая курить у окна. – Ты отработаешь мне эти двадцать штук. А потом ещё двадцать штук. А потом ещё. И, как бы это прискорбно не звучало, но так будет продолжаться, пока не окончится твоя никчёмная жизнь. Советую усвоить, иначе Китаец будет терпеливо вбивать это в тебя силой. И он будет это делать до тех пор, пока мысль о том, что может быть по-другому, не перестанет посещать твою баранью голову. Никто не знает где ты. И очень скоро все забудут кто ты, кем ты был и кем бы мог стать. Скажу больше, через некоторое время ты и сам забудешь об этом. – Он повернул голову и коротко кивнул.
Китаец отошёл от окна. Андрей услыхал, как зашипел вентиль открываемого газового баллона. Чиркнула спичка. Хлопком вспыхнул газ. По комнате распространился запах пропана. Андрей не мог следить за действиями Китайца, но до его слуха донеслось какое-то звяканье. Будто на решётку плиты положили металлический прут.
– Зачем я всё это говорю? – Продолжал Портной, нависая над Андреем. – Что бы облегчить тебе твоё дальнейшее существование. Они отребье, – Портной мотнул подбородком в сторону входной двери, – и привыкли к скотской жизни. Ты не такой, как эти и не должен был тут оказаться. Ты жил не так. И всё в тебе будет противиться тому, с чем ты столкнёшься тут. Но, поверь мне, ничего уже не изменишь и в этом виноват только ты сам. И чем быстрее ты смиришься, тем легче будет протекать оставшаяся часть твоей жизни.
А сейчас мы проведём одну маленькую процедуру, призванную окончательно развеять твои иллюзии на счёт того, кем ты на самом деле являешься на этом свете. После неё ты по-настоящему ощутишь свою принадлежность. Мир так устроен, друг мой, что с начала времён, в нём всегда кто-то кому-то принадлежал. В нём никогда не было равных. О равенстве много говорили, ещё больше писали и пели, но за всю историю человечества ему так и не суждено было проявиться нигде и никогда.
В природе нет ничего одинакового и равного. Мир всегда делился, и будет делиться на сильных и слабых, на господ и подданных, на тех, кто правит и тех, кто подчиняется, на хозяев и рабов. Природа не устаёт поражать нас своим великолепием, своей красотой и неповторимостью, но за всей этой красотой скрывается совсем иная суть. В природе нет места сантиментам. В ней всё рационально, безжалостно и жестоко. Нет места таким понятиям как «хорошо» или «плохо». Нет добра или зла. Она просто не может себе позволить этого. Потому, что природа это не жизнь. Природа это выживание. А выживает, как известно, ещё из школьного курса по естествознанию, сильнейший. – Он вновь повернул голову и кивнул.