Герод задержался на стене. Ему нравилось с высоты смотреть на огромное скопление вооруженных людей, каждый из которых был его другом и союзником, а все они – частью Великого Рима. Герод думал об отце. Он правитель? Да, безусловно, правитель. Но это – второе. Он воин? Конечно, он великий воин. Он первым взобрался сегодня на стену. Он смог связать боем почти весь гарнизон крепости. Но и это не главное. Что же главное? Молодой воин чувствовал, что вот-вот, совсем немного, и он поймет что-то очень важное. Про отца, про свою семью, про свою Судьбу.
Внезапно его взгляд упал на дорогу, что выходила из зарослей дельты Нила. Там что-то не то. Откуда эти люди? Чьи они? Их много. Их очень много.
***
На столе перед Гаем Юлием Цезарем лежал лист пергамента. Он писал. Рядом лежали уже исписанные свитки. Дневники он вел уже очень давно, со времен своего наместничества в Иберии. Зачем? Ответ прост, и он узнал и принял его еще в самом начале карьеры, когда враги принялись распускать про него гнусные слухи. (Успех его посольства в Вифинии они объясняли тем, что он вступил с ее царем Никомедом в противоестественную связь). Нельзя дать врагам возможность захватить твое будущее, написать твою историю.
И Цезарь писал историю – историю Великого Цезаря. Писал так, чтобы любой потомок, который решит вновь взяться за описание прошедших эпох, получил из его, Цезаря, дневников ответы на все свои вопросы. Будущее должно помнить о нем его словами, думать его мыслями. Это важно.
Цезарь оторвался от писания. Он задумался о ближайшем будущем. Как только Митридат ударит по войскам Птолемея и свяжет их, его легионы ударят навстречу. Враг окажется в тисках. А Александрия и весь Египет падет к его ногам. Нет. К ногам Клеопатры. Конечно, он возьмет из Египта все, что ему будет нужно, но разорять царство не станет, ведь править им придется любимой. А гордые римские орлы полетят выше, к сияющему солнцу, к владычеству над всем миром!
Или не полетят?.. Остаться здесь. Быть всегда вдвоем. Пусть сварливые старики и честолюбивые юнцы в Вечном городе изойдут ядом и захлебнутся им!..
Или нет? Диктатор не находил ответа.
В соседней комнате, где сидели стражники, послышалась возня. Вбежал примипил дежурной когорты.
– Цезарь! Египтяне снимаются и уходят!
– Как?!
– Против нас лишь малая часть их армии. Лагерь пуст. Я отправил разведчиков ночью. Они видели, как армия выступила на Пелузий.