молочный продукт.
Во время молочнокислой ферментации микрофлора БКМ вызывает глубокие изменения в составе молока. Полученные метаболиты оказывают влияние и ряд положительных эффектов на организм индивида. Исследования показывают, что потребление йогурта оказывает положительное влияние на баланс микробной популяции в кишечном тракте. Под влиянием полученных в ходе ферментации метаболитов из Lactobacillus delbrueckii subsp. bulgaricus и Streptococcus thermophilus прием йогурта приводит к увеличению количества полезной микрофлоры, специфичной для кишечного тракта. Облегчается усвоение лактозы, стимулируется иммунная система и противоопухолевая активность организма.
Болгарское кислое молоко является уникальным молочнокислым продуктом, получившим мировую известность. С глубокой древности оно считается пищей, которая поддерживает здоровье и долголетие людей.
«Болгарская палочка» против туберкулезной
Стамена Григорова всегда интересовали проблемы туберкулеза. И он был свидетелем, насколько хорошо шло лечение «кислым мляком», которое в большинстве молочных хозяйств заквашивалось «молочным грибом». Как микробиолог он выделяет из заквашенного молока продукт жезнедеятельности молочного гриба – и называет это «болгарской палочкой». И предоставляет статистические данные о результатах лечения туберкулезных больных.
Мечников – в восторге. Его идея о внедрении в кишечник взрослых людей кисломолочных бактерий как антисептического средства нашла подтверждение. Он повторяет опыты студента, базируясь на закваске, привезенной из Болгарии. И мало того, работает над статистикой – в каких странах наибольшее число «столетников»-долгожителей, переваливших за столетний юбилей.
Статистика полностью на стороне Болгарии.
Из тысячи пенсионеров 40 перевалили за столетний рубеж. На Кавказе – 30 долгожителей из тысячи. Остальные страны – намного меньше.
И.И. Мечников верил в целебную силу своей палочки, предохраняющей людей от преждевременной и болезненной старости. Действие болгарской палочки он решил испытать прежде всего на себе.
В то время ему было уже 53 года. Он понимал, что в таком возрасте новый режим не сможет восстановить здоровье, потерянное в результате уже произошедших атрофических процессов, но был убежден, что дальнейшая атрофия будет значительно задержана.