– Замечательно, – сказала я.
Пожилая дама умоляюще сложила руки:
– Можно на него взглянуть? Понимаю все неприличие этой просьбы, но так хочется!
– Любуйтесь на здоровье, – разрешила я.
Старушка сунула нос за оттопыренный ворот моего халата и засюсюкала:
– Ой, он вырос! Мусенька... Солнышко... Чмок-чмок!
Лицо Лауры Карловны приобрело умильное выражение, она протянула руку и попыталась погладить Гензу. В ту же секунду раздался неприличный звук и вскрик старушки. По комнате поплыл ужасный запах. Зажав нос, я бросилась открывать окно, потом обернулась, увидела, что экономка держит на весу окровавленную руку, и кинулась к ней.
– Что случилось?
– Генза меня укусил, – пояснила та. – Никогда не думала, что он способен сделать так больно. А уж вонь!
Я попыталась оправдать «сыночка»:
– Он не нарочно. И такому маленькому пока трудно внушить правила приличного поведения.
– Это инстинкт самосохранения, – кивнула Лаура Карловна. – Рукохвосты ведь сродни скунсам и в минуту опасности испускают смрад.
Я постаралась не измениться в лице. Милая подробность! Надеюсь, мне в воспитанники досталась особь с устойчивой нервной системой, иначе есть риск задохнуться. Может, я зря угостила малыша сосисками? Вероятно, если кормить его овощами и фруктами, он не будет работать химической бомбой.
– И рукохвосты всегда защищают мать, – продолжала Лаура Карловна. – Раз Генза напал на меня, значит, действительно признал вас родительницей. Танечка, вы гений! Может, хотите чего-нибудь особенного?
– Мне нужна одежда и всякие мелочи. Можно их привезет моя подруга? – попросила я.
– Ну, конечно, солнышко, – протянула экономка, – никаких проблем. Звоните приятельнице.
В комнату снова постучали.
– Да! – крикнула Лаура Карловна. – Что надо?
Дверь слегка приоткрылась, и в щелку протиснулась худенькая Надя.
– Простите, извините... – чуть ли не стуча лбом о паркет, начала кланяться старшая горничная. – Я постирала одежду Татьяны, разрешите повесить в шкаф?
– Ну вы тут разбирайтесь, а я пошла, – царственно кивнула экономка и выплыла в коридор.
– Большое спасибо, – улыбнулась я Наде, – право, не стоило беспокоиться!
– Это моя работа, – приветливо отозвалась горничная, – мне совсем не трудно.
– Вы изумительно гладите, – польстила я девушке, – мне ни разу не удавалось привести в порядок «фонарики» на рукавах.