В отличие от Антона они не стали привлекать к себе внимание, молча прошмыгнув за последнюю парту по соседству с Алей. Она прислушалась к себе – не екнуло ли сердце? Ничего не екнуло, – с радостью поняла Аля. Значит, она на верном пути к выздоровлению.
– Новый преподаватель по актерскому мастерству Иосиф Петрович, – наконец договорила Ирина Юрьевна слегка раздраженно.
Все недовольно зашумели.
– А как же Василиса? – пробасил широкоплечий здоровяк Славик.
– Василиса Александровна, хочу напомнить, ваш преподаватель по теории рекламы, – строго сказала учительница, – она просто с вами новогодний спектакль ставила. Директор посмотрела его и решила, что класс совсем не в том направлении развивается – какая-то комедия, хиханьки да хаханьки. А ведь актерское мастерство – это не забава, а серьезный труд. Поэтому теперь с вами будет заниматься Иосиф Петрович.
Класс заворчал, но мнение ребят никто спрашивать не собирался – Ирина Юрьевна пожелала новому преподавателю удачи, а ученикам почему-то терпения и покинула кабинет. Славик поднялся и начал складывать вещи в сумку.
– Хотите покинуть занятие? – осведомился Иосиф Петрович.
– А мы разве не в актовый зал пойдем? – удивился Славик. – Сцена там.
Преподаватель едва заметно усмехнулся.
– Я видел ваше новогоднее представление, – он насмешливо выделил это слово, и Аля обиделась – ну да, представление, во втором отделении они шуточный цирк показывали, все правильно. – И думаю, что на сцену вам рановато. Позанимаемся пока в классе. Открываем тетради, пишем заглавие: «Общая теория режиссуры и актерского мастерства».
В классе росло недоумение, но возмущаться в открытую никто больше не решался – новый препод наводил оторопь и словно гипнотизировал их, как старый седой удав стайку глупых юных кроликов.
– Записали? Пишем дальше: «Надо любить искусство в себе, а не себя в искусстве». Знаете, кто это сказал?
Повисла тишина, а потом раздался голосок Лили:
– Станиславский?
– Хоть кто-то знает, – недобро усмехнулся Иосиф Петрович. – Чувствую, придется с вами повозиться. Записывайте название книги «Моя жизнь в искусстве». Чтобы к следующему уроку все прочитали.
– А автор кто? – пискнул кто-то из девчонок.
Он вздохнул и ответил, даже не повернувшись на голос:
– Станиславский.
К концу сдвоенного урока обида Али на то, что новый препод походя забраковал всю их прежнюю деятельность, поутихла. Слушать про Станиславского с его жизнью в искусстве оказалось неожиданно интересно! Она, конечно, фамилию эту знала, но вот чем сей товарищ знаменит, представляла туманно.