Возникнув на крыше собственной твердыни, Страж снял шлем,
подставив лицо и волосы своенравным порывам ветра, прищурив глаза,
всматриваясь вдаль.
«Имел ли я право судить его? Убивать? А имел ли мерзавец право
насиловать, мучать и убивать невинных девочек? Покупать их, будто
животных? Думаю… я поступил справедливо, забрав его жизнь.» -
Бывший игрок кивнул сам себе и ощутил за спиной “пламя” с
отблесками тьмы. – «Сколько еще в Драконьем королевстве зверей в
человеческом обличии? Во всем мире? А ведь есть и работорговцы, с
огромной радостью поставляющие им “товар” для утоления самых
отвратительных страстей.» - Эльф презрительно скривился. – «Они
ничем не лучше мучителей, а порой и хуже. Даже в моем родном мире
сохранилась эта порочная практика, продвигаемая Корпорациями,
обретя иное лицо. Рабочие контракты… позволяющие лишь кое-как
сводить концы с концами, не более. Высасывающие из людей все соки.
Саму жизнь. Пока не останется пустышка, способная только исполнять
возложенные обязанности, утратившая всякую инициативу в реальном
мире. Идеальный работник в понимании корпоратов.» - Руки легли на
плечи Стража, поверх доспехов.
- Почему сразу не подошла?
Чешуя исчезла, сменившись обычной одежной.
- Не хотела мешать. – Драконица плотнее прижалась к спине
супруга, обняв его за грудь.
- Ты никогда мне не помешаешь.
Эльфийка отстранилась, и, обойдя Первого Стража, встала по левую
руку, посмотрев ему в лицо.
- О чем размышлял?
- О неискоренимой мерзости человеческой души. – Протяжно
выдохнув, Алголон перевел взгляд с горизонта на драконицу. – Могут
меняться миры, но люди, похоже, везде одинаковы.
- Люди тебе не нравятся? – Глаза эльфийки наполнились
удивлением. – Я считала иначе. Ты так привечал королеву и ее
спутников…
- Нет, не пойми неправильно. – Алголон отрицательно покачал
головой. – Среди них хватает достойных уважения личностей. Просто…
встречаются и такие, что хуже многих темных тварей. Они умело
скрываются за масками, выдавая себя за тех, кем не являются на
самом деле, чтобы выжить или сохранить свои мерзкие секреты в
тайне. Самые отвратительные из них – садисты, получающие истинное
наслаждение от причинения вреда другим. Они упиваются чужими
страданиями, словно наркотиком. Жить без этого не могут. – Страж до
дрожи сжал правый кулак. – В моем родном мире таких оказалось
больше, чем можно представить. Особенно на самой верхушке власти.
Не единожды меня испытывали на прочность, пытаясь сломить,
превратить в винтик, как поступали с прочими. И… я бы поддался. Не
выдержал. Однако, мне повезло на пути жизни. – Кулак разжался, а
голос владыки Цитадели наполнился отголосками тоски. – Я встретил
товарищей, первых из Обугленных Стражей, которые помогли мне решить
многие проблемы. С ними же я отправился исследовать просторы иных
миров. – Глаза Стража вновь обратились к горизонту, однако взгляд
его блуждал, не задерживаясь ни на чем. – Одну тварь, я сегодня
лишил жизни. Мерзавец опять стоял на вершине, прикрывался маской
благородного авантюриста, истязая бедных детей, когда никто не
видит.