Клиент пошел наверх. На седьмом этаже он остановился, подошел к крайней правой двери и позвонил, изобразив мелодию «Спартак – чемпион». Дверь открыла молодая женщина с годовалой девочкой на руках.
– Знакомьтесь, пожалуйста: мое счастье, моя радость, – сказал Серегин, поочередно указывая на жену и дочь.
– Лена, – протянула мне руку его жена. – Евгения Максимовна, вы не будете возражать, если я буду звать вас по имени? И вы меня зовите просто Лена. Терпеть не могу отчеств. Длинно и неудобно.
«Радость» агукнула, видимо, выражая согласие. Впрочем, с тем же успехом это могло быть и несогласие, и просто агуканье, ради искусства.
– Нет, что вы, не возражаю, – ответила я. Лена мне почему-то сразу понравилась.
– Егорка, иди-ка сюда! – крикнул Серегин.
В прихожей появился симпатичный вихрастый мальчуган с пластмассовой винтовкой в руках.
– Знакомься, Егор, это тетя Женя, – представил меня Серегин-старший. – Слушайся ее, как меня и маму. И даже больше. Понял?
– Понял, дядь Кость, – кивнул Егорка. – Тетя Женя, а вы нас теперь охранять будете?
– Да, – улыбнулась я.
– А у вас пистолет настоящий есть?
– Так, все расспросы потом, – сказал Серегин, забирая девочку у жены. – Молодежь со мной, а мама пусть пока покажет тете Жене ее комнату. Как тетя Женя устроится, она сама все подробно расскажет.
– Замечательно, – с серьезным видом кивнул Егорка.
Мы, взрослые, расхохотались на три голоса.
– Пойдемте, Женя, я вам комнату покажу, – сказала Лена, отсмеявшись.
Комната была небольшая, но светлая и неплохо обставленная. Кроме нового итальянского дивана в ней были еще и журнальный столик, и два кресла, и даже телевизор. Но больше всего я обрадовалась кондиционеру.
– Скажите, Лена, Егор не родной сын Константина Вячеславовича? – спросила я, когда за нами закрылась дверь.
– Нет, – покачала головой Лена. – Иришка у меня от Кости, а Егорка от первого мужа. Я до знакомства с Костей была замужем за Умецким.
– За Умецким? – переспросила я.
– Костя вам не говорил? – удивилась Лена. – Умецкий – это генеральный директор и фактический владелец «Феникса».
Кажется, у меня появился первый подозреваемый.
– Странно. Константин Вячеславович говорил, что он соучредитель фирмы.
– Так-то оно так, вот только доли у них очень уж неравные. Умецкому принадлежит восемьдесят шесть процентов фирмы, Косте – остальные четырнадцать.