Вообще, странные у нас пробежки.
Бегают, теперь уже, три человека каждые (ну, почти) утро и вечер по
заросшему древесными великанами парку в полнейшей тишине. Только
прерывистый свист вдыхаемого и выдыхаемого воздуха да уверенные
шлепки спортивных подошв о твёрдые плитки беговых дорожек
разбавляют мерный шелест колышущихся по ветру зелёных пока ещё
крон. Это – утром, когда все нормальные люди ещё досматривают
последние, самые сладкие кадры своих чудесных или кошмарных, а
может и эротических сновидений.
А по вечерам к внешним раздражителям
периферийной нервной системы добавляются сначала удивлённые и
недоумевающие, а потом и насмешливые взгляды прогуливающихся по
парку и держащихся за руки гимназисток, выполнивших выданное на
завтрашний день домашнее задание и щебечущих о чём-то своём,
девичьем, наслаждаясь покоем и чистым воздухом последних тёплых
осенних деньков.
Полагаю, только постоянное
присутствие Ольги Станиславовны в нашем трио удерживало обгоняемых
нами малолетних дамочек от озвучивания вослед всего того, что они
думают о «ненормальных» легкоатлетах, которым не хватает физических
нагрузок на ежедневных уроках физкультуры.
Мне-то, как уже в стопиццотый раз
говорю, на всё это наплевать.
Говоровой, сам Бог велел творить
подобные спортивные «безобразия».
А вот Лада первые дни сильно
смущалась. Но, как говорится, вода камень точит. Вот и она привыкла
и почти не реагирует на нет-нет, но доносящиеся из-за наших спин
ехидные смешки молодых и просто юных барышень. Да и наши
коллеги-гимназистки за прошедшее время притерпелись уже к
«безбашенному» дуэту физрука и малообщительного семиклассника.
Подумаешь, теперь таких «идиотов» стало трое. Главное, что для
остальных это непонятное явление не заразно.
Вот в такой, почти полной, тишине
окружающей нас среды старинного Воронцовского парка мы и бегали.
Только утренние приветствия и прощальные кивки головами после
каждого забега составляли всё наше «культурное» общение.
Лада поначалу попыталась как-то
изменить эту самопроизвольно установившуюся традицию. Но после
нескольких неудачных попыток бросила такое гиблое дело, поняв, что
ничего у неё не получится. Не знаю, что ей помешало – может
отсутствие общих и обоюдоинтересных тем для светской беседы с леди
Говоровой, может требования собственного организма о своевременной
и бесперебойной подаче в него свежего кислорода, а может наушники в
моих ушах.