Потом полез в сеть и выяснил, что
ничем особым, кроме очень отдалённого родства с государыней, семья
Опаловых не отличилась. Так что чего боялась Лада я так и не понял.
Ну, это её девичье дело. А мне начхать на всех Опаловых, Копаловых,
Махаловых и прочих невоспитанных Нахаловых вместе взятых! Так что и
себя, и доверившихся мне людей в обиду всяким хамам и хамкам
постараюсь не давать.
Наше с Ладой общение имело
продолжение, после совместного ужина, который продержался в моём
желудке не дольше часа. Поэтому беседа продолжилась на кухне моих
личных апартаментов, когда я, под заинтересованным взглядом
девушки, поджаривал на освоенной за два дня электрической плите
тонкие кусочки нарезанного белого хлеба.
Хлебом я теперь запасался впрок во
время обеда. Вот до чего смог довести одинокого мужчину почти
полностью женский коллектив! Поначалу я, игнорируя все детские
подковырки и насмешки, набирал нарезанные пшеничные брусочки в
принесённый с собой пластиковый пакет. Потом сердобольные поварихи
с улыбкой вручали мне неразрезанную на ломтики хлебную буханку, за
которую я старался отдариться специально приобретаемыми в нашем
магазинчике шоколадками, к которым был полностью равнодушен.
Благодаря заботе этих милых женщин я всё время был обеспечен свежим
хлебом, под который даже хлебницу пришлось покупать. Так что
понемногу количество моего личного кухонного имущества
увеличивалось.
Под кухню я приспособил полупустой
хозяйственный блок, в котором скучали казённая холодильная и
стиральная техника. За небольшие дополнительные неподотчётные
деньги, полученные от меня лично, строители дооснастили просторное
помещение мойкой со сливом воды, вывели несколько новых
электрических розеток, привезли и поставили заказанный мною ранее
стол с комплектом мягких табуретов. И ничего, что после всех этих
расходов впервые удалось разглядеть дно своего кошелька. Комфорт
для меня важнее. А две недели до обещанной директором гимназии
стипендии я как-нибудь перекантуюсь, так как просить у мамы Маши
дополнительные деньги я совсем не собирался. Да и основные траты,
как мне казалось, я уже сделал.
Яичница с салом уже дожидалась на
столе, сводя с ума своим ароматом меня и, судя по голодному блеску
в глазах, мою вечернюю гостью. Наконец все кусочки хлеба обзавелись
хрустящей корочкой, пропитанной оставшимся на сковороде вытопленным
жирком.