Она прервала это безнадежное занятие:
– Чтобы не тратить время, скажу сразу, в чем моя проблема.
– Да? – он весь приободрился.
– Я не могу найти работу по специальности.
Ей показалось, или он правда с облегчением вздохнул?
«Нет, не показалось».
Даже с расстояния в полтора метра до нее донеслось его старческое дыхание. В паре глаз напротив забрезжила надежда.
– У Вас есть высшее образование?
– Еще какое…
– И какое же, позвольте полюбопытствовать?
– Философское.
– Философия! Очень интересно! – он тут же стал воплощением любезности.
«Еще бы. Что может быть лучше – изучавший философию признает себя недееспособным настолько, что пресмыкается и ползает на коленях перед психологом. Хрустальная мечта всей его профессиональной жизни».
– А Вы обращались в агентство по трудоустройству?
– Если бы я считала, что там мне помогут, я бы обратилась.
Он искренне пытался изобразить понимание. Правда, было видно, что он очень старался.
– Скажите, а почему Вы считаете, что Вам не в состоянии там помочь?
Теперь уже она не стала скрывать своей иронии. На детей и обделенных при раздаче серого вещества не обижаются.
– Потому что философия и религия сейчас не в моде. Можно было бы сравнить их с антиквариатом или одеждой винтаж, но это будет сильным преувеличением, поскольку и та, и другая сейчас покоятся на полках секонд-хенда. А ее носители, соответственно, отбросы общества.
– Извините, правильно ли я Вас понял? Вы причисляете теологов, профессоров философии, богословов к люмпенам? – его улыбка на сей раз носила явный саркастический характер. – Но, насколько мне известно, – на слове «мне» было сделано ударение, – это уважаемые люди, заслуженные деятели наук, интеллигенция, элита нашего общества…
– Само собой. Потому что к философии и религии они не имеют никакого отношения.
Улыбка резко потухла. Девушке пришлось прикусить губу, чтобы сдержать победный клич. Эксперимент явно удался.
– Скажите, пожалуйста, на основании чего Вы пришли к подобному заключению? – он старался сохранить остатки профессионализма, сползавшие с него также неумолимо, как ляжки стриптизерши с шеста, даже сделал какую-то пометку в блокноте.
Девушка задумалась. Стоило ли рассказывать о пяти годах обучения, прошедших далеко не безболезненно для ее психики? Едва ли он был способен ее понять. Впрочем, кто когда-либо кого-либо действительно понимал, а не думал, что понимает?