Пригоршни из туесков памяти. Часть вторая - страница 12

Да и как можно было быть равнодушным, если комсомольские организации стремились быть рядом с молодежью, решали их самые наболевшие проблемы, добивались вместе со своими трудовыми коллективами выполнения намеченных планов.

Учёба секретарей и членов выборных комсомольских органов также организовывалась под красивым названием – школа комсомольского актива. А немногочисленные учебные заведения комсомола тоже носили это название – Высшая комсомольская школа при ЦК ВЛКСМ в г. Москве и зональные комсомольские школы в ряде областей, краев и республик. И во всех этих «Школах» действительно формировался и обучался наш комсомольский актив – те, кто с душой работали «на комсомоле» и «в комсомоле».

Конечно, главное «дело» было в лидерах и вожаках – секретарях комсомольских организаций и секретарях комитетов комсомола.

Теперь уже во всем мире и даже с трибуны Организации Объединенных Наций (ООН) высоко оценили систему подбора, расстановки, подготовки и воспитания кадров, существовавшую в Коммунистической партии Советского Союза. Аналогичная и добротная система была и в комсомоле.

К этому вопросу подходили очень внимательно и обстоятельно. Поэтому-то среди комсомольского актива преобладали симпатичные, обаятельные, умные и просто красивые ребята и девчата, со свойственным молодости стремлением устроить мир лучше и справедливее, с горячим желанием и даже нетерпением сделать как можно больше полезных дел, с огоньком и блеском в глазах, а порою даже и с некоторым озорством и безобидной игривостью.

Именно таких выбирали и любили, именно таким доверяли, и именно с таких, затем, и спрашивали по всей строгости за комсомольскую работу. Но главное чего не терпели –это фальши и нечестности.

Помню, как освобождали от должности одного первого секретаря горкома комсомола. Он помог своим друзьям, выполнявшим какие-то «халтурные» ремонтные работы. Помощь его выражалась в получении с ними по ведомости небольшой суммы «незаработанной» им зарплаты, которую он затем передал им. Их же обвинили серьезнее – в приписках и присвоении… По сегодняшним временам так вроде и нарушений особых у него не было. А тогда на пленуме горкома один из комсомольцеврабочих прямо пригвоздил его вопросом: «А как же он мог такое сделать?» Да, действительно не мог, не должен был этого делать – ведь он комсомольский вожак и значит даже малейшей тени сомнения или «темного пятнышка» не должно было быть в его работе и биографии.