— Еще пару кадров, Орнелла. Все, солнце, иди, переодевайся в другой купальник.
Забежав с шатер, сняла купальник и накинула халат. Визажист снова стал колдовать над макияжем. Стрелки стерли, тенями сделали смоки, яркая красная помада завершила образ. Снова подошел парикмахер, который снял белокурый парик и надел парик из афро-кос черного цвета с канекалоном красного цвета. Теперь купальник, это был лимонно-желтый монокини и в комплекте к нему полагались летние сапожки черного цвета на высокой шпильке. Одеть бы заказчика в такие сапоги и отправить гулять по побережью.
Я вышла из шатра для очередных кадров, увидев меня, Риккардо не смог сдержать восторга:
— Детка, ты просто сногсшибательна! Как ты смотришь на то, чтобы куда-нибудь сходить сегодня вечером?
— Ох, Риккардо, ты каждой девушке так говоришь, поэтому я тебя не воспринимаю всерьез, так что извини.
— Орнелла, если ты обратишь на меня свой взор, то я брошу всех девушек.
Я весело рассмеялась и пошла на свое рабочее место. Встав в нужную позу, обратила внимания на Адриано, он стоял и смотрел на меня, причем был в бешенстве, это прямо-таки бросалось в глаза. Видно было, что он сдерживается, но с трудом.
— Орнелла, мечта моя, присядь на ногу, а вторую вытяни вбок. Да, моя конфета, ты лучше всех, работать с тобой одно удовольствие.
Я выполнила просьбу Риккардо, он всегда знал, какую позу модели принять, чтобы получится на фотографии отменно. Я постаралась полностью сосредоточиться на работе и не думать об Адриано, который сверлил нас с Риккардо взглядом.
Риккардо направился ко мне и стал помогать встать более сексуально, вдруг сзади на него как коршун налетел Адриано, который оттащил фотографа от меня, швырнув его с размаху на землю, следом полетела камера, которую он предварительно выдрал из его рук.
— Эй … ты что творишь, придурок, — крик Риккардо раздался по всему пляжу.
— Слышишь ты, мелкий ублюдок, не смей ее лапать, а то твои руки найдут в подворотнях Милана.
— Ты с ума сошел?
— Ты меня услышал, больше не предупреждаю.
— Толедо, черт бы тебя подрал, что ты себе позволяешь, — раскричалась я, оперев руки в боки.
Он резко повернулся ко мне и смерил меня тяжелым взглядом, я хоть и испугалась, но все же постаралась показать, что не спасовала перед ним.
— Орнелла, почему ты позволяешь ему так разговаривать с собой и трогать?