– Сальто – это не паркур! – возмутился Тёмыч.
В ответ Алекс прыгнул сальто назад прямо на том месте, где стоял, и после приземления жестом показал другу все, что думает о его заявлении.
– Монстр! Ты что на завтрак жрешь, анаболики?
– Глупости какие, – хмыкнул Алекс. – Я их сразу в вену колю. Литрами.
Его настроение стремительно улучшилось – вопреки опасениям, больная нога так и не отвалилась после опасного прыжка, да и не болела в принципе… разве что совсем немного.
– Чего-то Слайд застрял, – громко заметил Дис, не вытаскивая из ушей наушников. Собственно, он их вообще снимал довольно редко.
– Спускаюсь, – прошипел из темноты Слайд. – Не орите!
Через минуту все паркуристы были в сборе.
– Я там такое видел, – дрожащим голосом сказал Слайд. – Прикиньте, там какой-то странный мужик бабу режет!
– Да ну тебя, – отмахнулся Сергей. – Насмотрелся фильмов.
– Я серьезно говорю, сами посмотрите!
– Видишь ли, у нас нет склонности к вуайеризму, – подколол его Тёмыч, тем не менее, с интересом вглядываясь в окна второго этажа.
Остальные последовали его примеру.
– Темно, – заметил Алекс.
– Он там со свечами сидит, – пояснил Слайд. – Баба лежит на полу, а мужик в сером балахоне рисует на ней какие-то хитрые узоры.
– Может, это у них игры такие эротические? – предположил всезнающий Тёмыч. – Бодиарт и все такое…
Слайд нервно хихикнул.
– Так он ножом рисует!
Друзья удивленно переглянулись.
– Давайте-ка проверим, что там такое происходит, – сумрачно сказал Сергей, хватаясь рукой за трубу водостока и упираясь ногами в стену.
Спустя несколько секунд четверо парней – Дис остался внизу «на стреме» – сгрудились на балконе и приникли к стеклу.
– Я же говорил! – победно зашипел Слайд.
Комнату заливал тусклый свет десятков тонких свечей, расставленных в каком-то хитром порядке, больше всего напоминающем круг. Внутри круга лежала абсолютно голая девушка лет двадцати-двадцати пяти, при таком освещении точнее было не разобрать. Субъект в сером балахоне, как и говорил Слайд, неторопливо и степенно вырезал ножом на коже девушки замысловатые узоры. Из открытой форточки доносилось тихое заунывное пение.
Конец ознакомительного фрагмента.