Принц Олеандр помог Мунлайт сесть в карету. Она кокетливо стрельнула глазками и, ослепительно улыбнувшись, приняла руку помощи.
Затем он повернулся ко мне и протянул руку ладонью вверх.
— Прошу, милая Лейла, теперь ты! — его льдистые глаза насмешливо прищурились, а улыбка слегка приоткрыла кончики клыков.
Не знаю почему, но я смотрела на него как завороженная. А когда коснулась его ладони, то не захотела отпускать. Возникло непреодолимое желание оказаться ближе к Олеандру, несмотря на то, что я боялась его до потери пульса.
Сев в карету, контакт пришлось разорвать, и наваждение сразу же спало. Зато Мунлайт одарила меня ревнивым взглядом и, чтобы принц не заметил этого, защебетала пташкой, перетянув внимание на себя.
Как только все оказались в салоне, экипаж, запряжённый четверкой рокалов*, тронулся. Нас слегка тряхнуло, и сестрица, притворно испугавшись, прижалась к жениху.
Набрав скорость, кучер раскрыл крылья кареты, и она взмыла в воздух. Мунлайт продолжала жаться к Олеандру, а я с жадностью разглядывала открывшийся пейзаж из небольшого окошка.
В душе зародился непонятный трепет, хотелось выпрыгнуть на ходу, чтобы полететь рядом с крылатыми рокалами и ощутить то чувство свободы, которое я испытала во сне.
Но конструкция кареты не позволяла открыть двери, пока она в воздухе. Магия надёжно защищала кучера и пассажиров от несчастного случая. Пришлось довольствоваться видом из окна, да и кончать жизнь самоубийством я не собиралась.
Через некоторое время мы поднялись ещё выше, и пушистые облака скрыли обзор. Огорчённо вздохнув, я переключила внимание на салон кареты. Он был выполнен в чёрных и бордовых тонах – любимые цвета вампиров. На бархатной драпировке сидений и на внутренней стороне двери искусный мастер изобразил серебристую летучую мышь – символ королевского клана. Много раз задумывалась — почему именно это животное, ведь оно больше подошло бы гаргульям. Но ни в одной из исторических книг я не нашла ответа.
Символом нашего клана была гончая смерти – подобие собаки, что содержали у себя люди, но жутко уродливое и настолько же жестокое и беспощадное существо. Её использовали для охраны, охоты на диких животных и беглых рабов. Свора гончих безошибочно выслеживала жертву, как бы далеко она не ушла. И, на мой взгляд, нашему клану как нельзя лучше подходил символ именно этого чудовища.