Он задумчиво посмотрел на меня. Я подумала, что он меня понял.
– Значит, вы думаете, что это хорошая идея? – спросила я прерывающимся от волнения голосом.
– Думаю, в этом есть определенный смысл, – ответил доктор после недолгого раздумья. – Но лишь в том случае, если у вас действительно есть веские причины для отъезда. – Он внимательно смотрел на меня понимающим взглядом, который, казалось, проникал в самую душу. – Но вы же пытаетесь убежать от боли, не так ли, Ада?
Я была уверена, что он обязательно задаст этот вопрос.
– Возможно, – честно призналась я, смахивая со щеки слезу. – На самом деле я больше не хочу страдать. – Я покачала головой. – Это становится невыносимым.
– Ада, – продолжил доктор, – вам придется смириться с мыслью, что, возможно, вы будете испытывать страдания всю свою жизнь. – Его слова были словно удары тупого ножа, но я знала, что придется выслушать до конца. – Одна из задач нашего с вами общения – это помочь вам жить с этим горем, сделать так, чтобы вы могли справиться со своими эмоциями. Меня беспокоит то, что вы пытаетесь как будто отдалиться от этой боли и убедили себя, что страдание живет лишь в Нью-Йорке, тогда как на самом деле оно прячется здесь. – Он прижал руку к сердцу.
Я отвела глаза. Он был прав, и все же…
– И куда же вы направитесь? – спросил он, чуть помедлив.
– Пока не знаю, – ответила я. – Куда-нибудь подальше от этого города.
Он откинулся на спинку стула, запустил пальцы в волосы, а потом сцепил ладони.
– У моей дочери в Сиэтле живет подруга, у которой есть плавучий домик. Она хочет сдать его в аренду.
– Плавучий домик? – Я удивленно вскинула брови. – Как в том фильме с Томом Хэнксом и Мэг Райан?[3]
– Ну да, – произнес он, вытаскивая визитную карточку из ящика письменного стола. – Она приезжала навестить мою дочь и приглашала нас с женой к себе погостить.
– Даже не знаю, – прошептала я. – Я-то думала отправиться куда-нибудь в теплые края. Но ведь в Сиэтле постоянно идут дожди?
– Вы же знаете, что говорят о дожде, – с улыбкой произнес доктор. – Это божьи слезы.
– Значит, будет кому поплакать со мной вместе, – сказала я, честно пытаясь улыбнуться.
Он протянул мне карточку, на которой я прочитала имя: «Роксанна Уэнтуорт».
– Благодарю вас, – сказала я, убирая ее в карман и поднимаясь из кресла.