Отцу я старалась не попадаться на глаза. Большую часть времени проводила в своей комнате или же гуляла в лесу неподалеку от замка.
Наверное, если бы и я хоть немного походила на отца, то он относился бы ко мне терпимее, но нет, внешностью я полностью пошла в мать. Отец буквально ненавидел мои зеленые глаза и каштановые волосы, отливающие на солнце красной медью. Он всегда говорил, что я похожа на мать, как ее отражение. И это его совсем не радовало.
Нужно сказать, что меня сторонились и слуги в замке, и люди в близлежащей деревне. Внешностью я была не обделена, но даже приятный облик не мог заставить людей смотреть на меня без какого‑то потаенного страха. Я их не понимала. Да, в раннем детстве со мной случались небольшие странности, но ведь потом ничего подобного не повторялось! Но нет, люди верили, что я – ведьма. И эта вера заставляла их держаться от меня на расстоянии.
Конечно, в моем положении, когда люди не хотят не просто с тобой говорить, но и близко подходить, сложно что‑то узнать. Поэтому мне всегда приходилось подслушивать. Именно так я многое узнала. Например, как раз про ведьм и колдунов. Оказалось, что таких людей очень мало. Их на самом деле боятся, ведь если ведьме что‑то не понравится, то она всегда может наслать проклятие или порчу. Впрочем, как бы их ни боялись, но к ним все равно шли. С болезнями и с теми самыми порчами и проклятиями.
Всех ведьм и колдунов королевства знали поименно, настолько мало их было. Говорят, у короля был свой придворный колдун. Мне кажется, ближе к столице отношение к таким людям было немного мягче, здесь же, на самой границе королевства, жители слишком боязливы и суеверны.
Сама я точно не знала, осталась ли эта сила со мной или нет. Да, в далеком детстве что‑то такое было, но я давно уже за собой никаких странностей не замечала. К сожалению, тех случаев хватило, чтобы навсегда заклеймить меня как ведьму. Да и отец… Он никогда не старался утаить произошедшего, громко рассказывая мне, какими мерзкими могут быть ведьмы. Конечно, его слышала не только я.
Я начала свой рассказ со слов о замужестве, так что нужно пояснить этот момент. Сейчас мне было семнадцать и я, можно сказать, давно уже не являлась лакомым кусочком для женихов. Не сказать, что я когда‑нибудь стремилась выйти замуж, но иногда у меня проскальзывала мысль, что после свадьбы у меня появится хотя бы один человек, с которым я смогу поговорить. Но отец долгое время даже помыслить не мог, чтобы выпустить меня из дому.