Наша контора одно из тех мест на Земле, где иномиряне могут ходить без «паранджи». «Паранджа» - маскирующее устройство, позволяющее любому иномирянину жить среди людей. Какой бы причудливой и чужой не была его внешность. Правда равенцам «паранджа» не нужна.
- Семен, ну наконец-то, где тебя черти носили. Голиаф у нас уже больше часа сидит, и с каждой минутой настроение у него портится.
- Генерал где? – спросил я.
Общаться с Голиафом лучше всего заручившись поддержкой пары шкафов-оперативников, а кто как не Генералов может мне в этом помочь. К тому же именно он испортил мне выходной, пусть заглаживает вину.
- Сидит с тремя крепышами в соседнем офисе и отслеживает ситуацию.
- Что хочет Голиаф? – настороженно спросил я.
Лучше заранее узнать подробности и подготовиться ко всему, чем выглядеть глупо в глазах голиафянина, когда его требования поставят меня в тупик.
- Точно не скажу, но у него какая-то заява. И вид весьма недовольный.
- Генерал говорил, что они пытаются заявить о проникновении на территорию их торгпредства?
- Что-то такое слышал? – кивнул Барт и нахмурился. – Во всем виноват Торговый Дом Обвелианн. Они увели у Голиафа из-под носа выгодный контракт, а те убеждены, что обвелианне сыграли не честно, и где-то кому-то сунули. Думаю, что доказательств у них на грош и медную копеечку, но сражаться будут до последнего.
- Твою же мать, и за что мне все это? – тяжело вздохнул я.
В переговорную, где меня дожидался Голиаф, идти совсем не хотелось, но и спихнуть эту задачу просто не на кого.
Шеф еще три дня назад укатил в командировку и прихватил с собой пяток лучших оперативников. Так что как хочешь Семен, так и пляши. Хочешь в гопак иди, хочешь сиртаки с кинжалами откаблучивай. Вся надежда на меня. За нами Москва и вся планета. Отступать некуда. Гореть, так гореть.
Мы прошли длинным белым коридором, по стенам которого висели картины сюрреалистов. Безусловно, копии. Были тут и Магритт, и Дали, и Саавегро. И оказались перед дверями переговорной.
Наш офис словно вымер. За все то время, что я общался с Бартом и шагал по коридору, ни одна живая душа не выползла из кабинета. Похоже, о голиафянине все давно знают, и прячутся от греха подальше.
- Скажи Генералу, чтобы был наготове. Если что я врублю тревогу. Распорядись, чтобы мне подготовили крепкое черное кофе, а для гостя мате. Они любят его очень. Пусть напитки нам Генерал сам принесет, - распорядился я.