—Так и есть, мам. Месяц полигона на подножном корме. Виктор
только усмехнулся на эти слова. Врет как дышит, а дышит часто. То,
что жили в палатках, это факт. И с удобствами было не очень. Но,
несмотря на полевые условия, сухим пайком их не пичкали. Кухня была
хорошая. Пусть и без особых разносолов, зато вкусно, сытно и ни
единого случая дизентерии. Наоборот, вернулись в училище, может, и
не отъевшимися, но явно подобравшимися, обветренными, загорелыми и
заматеревшими.
Анна Федоровна даже руками всплеснула, когда увидела их на
пороге. Хотя и непонятно с чего. Старший ведь не так давно
отучился. И, каким он становился после лагерных сборов, она видела
прекрасно. Впрочем, мать, она и есть мать. И да. Следом за
удивлением в ее взгляде мелькнула и гордость за кровиночку.
Взрослеет сын-то. И это радует родительское сердце особо.
Глеб Данилович отложил газету, подошел к сыну, повертел его,
хмыкнул, хлопнул по плечу, мол, хорош. Потом поприветствовал
Виктора. И поинтересовался у супруги, сколько им еще терпеть с
ужином, ибо оболтусы-то вот они, явились не запылились.
Виктор, в отличие от Романа, старался есть не торопясь, отдавая
должное кулинарным способностям Анны Федоровны, которая по случаю
возвращения сына сама встала к плите...
—Как у вас дела? Военную реформу успели на себе ощутить? — когда
перешли к десерту, поинтересовался глава семьи.
—Мы нет, — пожал плечами Роман. — А вот те, кто после летнего
отпуска хотел написать рапорт на отчисление, прочувствовали
изменения на своей шкуре, — не удержавшись от смешка, закончил
он.
—Вообще-то начальники училищ должны были получить особые
распоряжения относительно репрессивных мер, — с сомнением произнес
Аршинов-старший.
Полковник. Командир полка. И что с того, что стрелкового.
Реформа-то коснулась всех родов войск без исключения. Конечно, со
своими особенностями и отличиями, как оно было всегда. Но это уже
частности. Ну и сын, обучающийся в военном училище. Поэтому ничего
удивительного в информированности Аршинова.
—Ага. Только об этом, наверное, забыли сказать командирам рот и
взводов, — хмыкнул Роман.
—Не передергивай, — возразил Виктор. — Никто к написавшим
рапорта предвзято не относится. С каждым отдельно переговорили
командиры. И заместитель начальника училища по кадрам провел
разъяснительную беседу. Просто некоторые твердо уверились в своем
решении уйти из армии и начали заваливать учебу. Ну а к ним за это
применили некоторые меры мотивации. И коллективной в том числе.