Ревность. Снова ревность.
Судя по всему, Рада вышла замуж и забеременела вскорости после их расставания. А может, это как раз и было причиной разрыва – прошедший тщательный отбор, найденный и навязанный отцом муж. Просто она не стала говорить истинную причину – предпочла соврать.
Никита думал, что всё забылось, и ему не больно. Враньё: боль вспыхивает с утроенной силой. Невыносимо ярко. И снова бьёт в затылок и по глазам.
Девочка делает поворот – и он видит её профиль: чёткую линию лба, носа, подбородка. И что-то знакомое чудится Никите в этом лице. А потом он понимает – что. Но этого же не может быть?.. Или может? Или он выдаёт желаемое за действительное?
Несколько непроизвольных шагов навстречу. Как слепой. Он даже руку протянул, чтобы прикоснуться, понимая, что расстояние – его враг, что это невозможно физически. Но никто не мешает ему вести пальцем, очерчивая мягкий овал детской щеки, любуясь румянцем и свежими детскими губами.
Где-то там, он уверен, у ребёнка есть родинка. На стыке плеча и шеи. Он и сам не понимает, откуда у него подобная уверенность. Но чем дольше и пристальнее Никита всматривается в Радину дочь, тем тяжелее ему отогнать навязчивую мысль, что вспыхнула, вцепилась в него и не хочет отпускать.
– Ника! – снова слышит он терзающий слух голос из прошлого.
Ника. Ник. И как ещё одна вспышка – воспоминание.
«Если у меня родится дочь, я назову её Ника. Как тебя. Потому что в генах ты – доминант. Она обязательно будет похожа на тебя, Репин. Такая же тёмненькая красавица. И это хорошо. Моя дочь будет всех разить наповал. Потому что характер у неё будет мой!»
Рада всегда говорила уверенно. Не сомневалась в результатах, даже если это были всего лишь мечты.
В одном она только ошиблась тогда и сейчас. Это не её дочь. А и его – тоже. И чёрта с два он уйдёт отсюда, пока не узнает правды!
Он шагает стремительно. Вслед за девочкой. Туда, где слышится голос Рады.
– Репин, смотри не тресни от напряжения! – бьёт его в лоб резкой фразой Бодрова. Насмешливой, как и её лицо. Похоже на пощёчину, но сейчас его не собьёт, не отрезвит даже это.
Девочка удивлённо оборачивается. Смотрит внимательно. Рада не ошиблась: доминантные гены отыграли виртуозный этюд. Карие глаза. Пушистые ресницы. Маленькая копия большого Репина.
Ему плевать. Он подходит к ребёнку и осторожно убирает вспотевшие локоны с шеи. Чуть отодвигает горловину футболки. Вот она – та самая родинка. Точно такая, как и у него.